Сказка № 5537 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 Жил барин и мужик-охотник. Барин постоянно мужиков называл: «Ну, эти дураки!» Охотник не перечил барину.
Вот однажды поехал барин в церковь, и попадается ему охотник, тоже в церковь шел. Барин едет, а охотник идет с коляской рядом, и говорят между собой. Охотник сказал:
Барин, моя сучка принесла щенят. Хорошие такие: есть громко лают, а есть — негромко лают. Их у меня просят другие охотники.
Барин говорит:
Ты там для меня, Иван, оставь хороших.
Ну, вот вошли они в церковь, стоят.
Барин, а барин, — спрашивает охотник, — а каких тебе щенят оставить — с громким голосом?
Барин говорит:
С громким, громким!
А с каким громким голосом?
А вот таким: гав-гав!
Священник рассердился:
Выведите этого барина вон!
Мужики барина взяли под руки — вывели. Вышел и охотник, говорит:
Ну, барин, как: мужики — дураки?
Мужики-то — дураки, а я еще дурее. | |
Сказка № 5536 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
У одного мужика была жена сварлива и упряма: уж что, бывало, захочет, дак муж дай ей, и уж непременно муж соглашайся с ней. Да больно она льстива была на чужую скотину: как, бывало, зайдет на двор чужая скотина, дак уж муж и говори, что это ее. Страшно надоела жена мужу.
Вот однажды и зашли к ней на двор барские гуси. Жена спрашивает:
Муж, чьи это гуси?
Барские.
Как — барские!
Вспылила со злости, пала на пол.
Я умру, — говорит, — сказывай: чьи гуси?
Барские.
Жена охает, стонет. Муж наклонился к ней:
Что ты стонешь?
Да чьи гуси?
Барские.
Ну, умираю, беги скорей за попом.
Вот муж послал за попом; уж и поп едет.
Ну, — говорит муж, — вот и священник едет.
Жена спрашивает:
Чьи гуси?
Барские.
Ну, пускай священник идет, умираю!
Вот исповедали ее, приобщили, поп ушел. Муж опять:
Что с тобой, жена?
Чьи гуси?
Барские.
Ну, совсем умираю, готовь домовище!
Изготовил домовище. Муж подошел:
Ну, жена, уж и домовище готово.
А чьи гуси?
Барские.
Ну, совсем умерла, клади в домовище.
Положили в домовище и послали за попом. Муж наклонился к жене, шепчет:
Уж домовище подымают, нести хотят отпевать в церковь.
А она шепчет:
Чьи гуси?
Барские.
Ну, несите!
Вот вынесли домовище, поставили в церкви, отпели панихиду.
Муж подходит прощаться.
Уж и панихиду, — говорит, — отпели; выносить хотят на кладбище.
Жена шепчет:
Чьи гуси?
Барские.
Несите на кладбище!
Вот и вынесли; подняли домовище опущать в могилу, муж нагинается к ней:
Ну, жена, уж тебя в могилу опущают и землей тотчас засыплют.
А она шепчет:
Чьи гуси?
Барские.
Ну, опущайте и засыпайте!
Домовище опустили и засыпали землею. Так уходили бабу барские гуси! | |
Сказка № 5535 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Жил-был мужик; у него было три сына. Пошел старший сын в батраки наниматься; пришел в город и нанялся к купцу, а тот купец куда был скуп и суров! Только одну речь и держал: как запоет петух, так и вставай батрак, да принимайся за работу. Трудно, тяжело показалось парню; прожил он с неделю и воротился домой. Пошел средний сын, прожил у купца с неделю, не выдержал и взял расчет.
- Батюшка, — говорит меньшой сын, — позволь, я пойду в батраки к купцу.
- Куда тебе, дураку! Знал бы сидел на печи! Получше тебя ходили, да ни с чем ворочались.
- Ну как хочешь, а я пойду!
Сказал и пошел к купцу:
- Здравствуй, купец!
- Здравствуй, молодец! Что хорошего скажешь?
- Найми меня в батраки.
- Изволь; только у меня, брат, как петух запоет — так и ступай на работу на весь день.
- Знамое дело: нанялся, что продался!
- А что возьмешь?
- Да что с тебя взять? Год проживу — тебе щелчок да купчихе щипок; больше ничего не надо.
- Ладно, молодец! — отвечает хозяин, а сам думает: «Экая благодать! Вот когда дешево нанял, так дешево!»
Ввечеру батрак изловчился, поймал петуха, завернул ему голову под крыло и завалился спать. Уж полночь давно прошла, дело к утру идет — пора бы батрака будить, да петух не поет! Поднялось солнышко на небо — батрак и сам проснулся.
- Ну, хозяин, давай завтракать, время работать идти.
Позавтракал и проработал день до вечера; в сумерки опять изловил петуха, завернул ему голову за крыло и завалился спать до утра. На третью ночь опять то же. Дался диву купец, что за притча такая с петухом: совсем перестал горло драть!
- Пойду-ка я, — думает, — на деревню, поищу иного петуха.
Пошел купец петуха искать и батрака с собою взял.
Вот идут они дорогою, а навстречу им четверо мужиков быка ведут, да и бык же — большой да злющий! Еле-еле на веревках удержат!
- Куда, братцы? — спрашивает батрак.
- Да быка на бойню ведем.
- Эх, вы! Четверо быка ведете, а тут и одному делать нечего!
Подошел к быку, дал ему в лоб щелчок и убил до смерти; опосля ухватил щипком за шкуру — вся шкура долой! Купец как увидел, каковы у батрака щелчки да щипки, больно пригорюнился; совсем забыл о петухе, вернулся домой и стал с купчихой совет держать, как им беду-горе отбывать?
- А вот что, — говорит купчиха, — пошлем-ка мы батрака поздно вечером в лес, скажем, что корова со стада не пришла; пускай его лютые звери съедят!
- Ладно!
Дождались вечера, поужинали; вышла купчиха на двор, постояла у крылечка, входит в избу и говорит батраку:
- Что ж ты коров в сарай не загнал? Ведь одной-то, комолой, нету!
- Да, кажись, они все были...
- То-то все! Ступай скорей в лес да поищи хорошенько.
Батрак оделся, взял дубинку и побрел в дремучий лес; сколько ни ходил по лесу — не видать ни одной коровы; стал присматриваться да приглядываться — лежит медведь в берлоге, а батрак думает — то корова.
- Эхма, куда затесалась, проклятая! А я тебя всю ночь ищу.
И давай осаживать медведя дубинкою; зверь бросился наутек, а батрак ухватил его за шею, приволок домой и кричит:
- Отворяй ворота, принимай живота!
Пустил медведя в сарай и запер вместе с коровами. Медведь сейчас принялся коров душить да ломать; за ночь всех до одной так и порешил. Наутро говорит батрак купцу с купчихою:
- Ведь корову-то я нашел.
- Пойдем, жена, посмотрим, какую корову нашел он в лесу?
Пошли в сарай, отворили двери, глядь — коровы задушены, а в углу медведь сидит.
- Что ты, дурак, наделал? Зачем медведя в сарай притащил? Он всех коров у нас порешил!
- Постой же, — говорит батрак, — не миновать ему за то смерти!
Кинулся в сарай, дал медведю щелчок — из него и дух вон!
- Плохо дело, — думает купец, — лютые звери ему нипочем. Разве один черт с ним сладит!
- Поезжай, — говорит батраку, — на чертову мельницу да сослужи мне службу великую: собери с нечистых деньги; в долг у меня забрали, а отдавать не отдают!
- Изволь, — отвечает батрак, — для чего не сослужить такой безделицы?
Запряг лошадь в телегу и поехал на чертову мельницу; приехал, сел на плотине и стал веревку вить. Вдруг выпрыгнул из воды бес:
- Батрак! Что ты делаешь?
- Чай, сам видишь: веревку вью.
- На что тебе веревка?
- Хочу вас, чертей, таскать да на солнышке сушить; а то вы, окаянные, совсем перемокли!
- Что ты, что ты, батрак! Мы тебе ничего худого не сделали.
- А зачем моему хозяину долгов не платите? Занимать небось умели!
- Постой немножко, я пойду спрошу старшого, — сказал черт и нырнул в воду. Батрак сейчас за лопату, вырыл глубокую яму, прикрыл ее сверху хворостом, посередке свой шлык уставил, а в шлыке-то загодя дыру прорезал.
Черт выскочил и говорит батраку:
- Старшой спрашивает как же будешь ты чертей таскать? Ведь наши омуты бездонные.
- Великая важность! У меня на то есть веревка такая: сколько хочешь меряй, все конца не доберешься.
- Ну-ка покажи!
Батрак связал оба конца своей веревки и подал черту; уж тот мерил-мерил, мерил-мерил, все конца нету.
- А много ль долгов платить?
- Да вот насыпь этот шлык серебром, как раз будет.
Черт нырнул в воду, рассказал про все старшому; жаль стало старому с деньгами расставаться, а делать нечего, пришло раскошеливаться. Насыпал батрак полон воз серебра и привез к купцу.
- Вот она беда-то! И черт его не берет!
Стал купец с купчихой уговариваться бежать из дому; купчиха напекла пирогов да хлебов, наклала два мешка и легла отдохнуть, чтоб к ночи с силами собраться да от батрака уйти. А батрак вывалил из мешка пироги и хлебы да заместо того в один положил жернова, а в другой сам залез; сидит — не ворохнется, и дух притаил! Ночью разбудил купец купчиху, взвалили себе по мешку на плеча и побежали со двора. А батрак из мешка подает голос:
- Эй, хозяин с хозяйкой! Погодите, меня с собой возьмите.
- Узнал, проклятый! Гонит за нами! — говорят купец с купчихою и побежали еще шибче; во как уморились! Увидал купец озеро, остановился, сбросил мешок с плеч:
- Отдохнем, — говорит, — хоть немножко!
А батрак отзывается:
- Тише бросай, хозяин! Все бока переломаешь.
- Ах, батрак, да ты здесь!
- Здесь!
Ну, хорошо; решились заночевать на берегу и легли все рядышком.
- Смотри, жена, — говорит купец, — как только заснет батрак, мы его бросим в воду.
Батрак не спит, ворочается, с боку на бок переваливается. Купец да купчиха ждали-ждали и уснули; батрак тотчас снял с себя тулуп да шапку, надел на купчиху, а сам нарядился в ее шубейку и будит хозяина:
- Вставай, бросим батрака в озеро!
Купец встал; подхватили они вдвоем сонную купчиху и кинули в воду.
- Что ты, хозяин, сделал? — закричал батрак. — За что утопил купчиху?
Делать нечего купцу, воротился домой с батраком, а батрак прослужил у него целый год да дал ему щелчок в лоб — только и жил купец! Батрак взял себе его имение и стал жить-поживать, добра припасать, лиха избывать. | |
Сказка № 5534 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Овдовел мужик, пришлось самому хлебы ставить. Вот он замесил в деже тесто и вышел куда-то. В сумерках воротился, хотел было вздуть огонь, как услышал, что кто-то пыхтит; а это хлебы кисли.
«Недавно, — думает себе, — ушел, а кто-то уж забрался в избу!» — и впотьмах наступил на кочергу. Она ударила его в лоб, он закричал:
Сделай милость, не дерись, ведь я тебе ничего не сделал! — а сам ну пятиться вон из избы.
На беду, нога разулась, и мужик при выходе прихлопнул оборку дверью и упал.
Батюшка, отпусти! Не держи меня, право слово — ничего тебе не сделаю! | |
|
