Сказка № 2799 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 У мыши здоровье расстроилось - свежего воздуха в чулане не хватало. Побежала она к своему старому другу воробью посоветоваться, как ей быть.
- Зачахла я, - говорит, - в своем чулане. Свежего воздуха не хватает. Вредно мне чулан сторожить - надо бы чем-нибудь другим заняться.
- Давай землю пахать, - предложил воробей.
- Давай! - обрадовалась мышь. Вот вспахали они вдвоем поле, посеяли ячмень, сидят - ждут урожая.
Ячмень уродился на диво - зерно к зерну и высокий, как лес. Мышь скосила ячмень, воробей обмолотил - целая гора зерна у них набралась, крупного, золотистого. Осталось лишь поделить урожай, чтоб никому обиды не было.
Делили урожай по зернышку: мышь раскладывала их на две кучки, а воробей сидел рядом и следил. Каждому досталось столько, что в пору амбар было строить. Но одно зернышко осталось лишним - не было ему пары. И мышь сказала:
- Так и быть, возьму его себе.
- Как так себе? За что? - рассердился воробей.
- За что? Да за косьбу, - говорит мышь. - Ведь я косила!
- А я молотил, - не уступает воробей. - Думаешь, легко мне было? До сих пор все косточки ноют.
- Подумаешь! - говорит мышь. - Я ведь не только косила, я еще и зернышки раскладывала. Это зерно мое!
- Нет, мое! - говорит воробей. - Тебе легко было зернышки раскладывать, ведь я за тобой следил.
Целых семь дней они спорили и так ни до чего не доспорились.
И тогда пошли они к судье - медведю.
Медведь был покладистый господин: сел на свою телегу, приехал судить двух старых друзей. Сперва он выслушал, как было дело. Потом попросил времени на размышление и забрался на весь день в ольшаник, где было не так жарко. Там он и размышлял, и до того усердно, что кусты от храпа дрожали.
Вечером косолапый проснулся и вынес решение.
- Все должно быть справедливо, - сказал он, - и поэтому вы должны разделить это лишнее зернышко на две половинки.
А весь остальной урожай погрузите на мою телегу. Не даром же я трудился - ваш спор разбирал. Мышь и воробей умели себя вести и с судьей спорить не стали: весь урожай погрузили медведю на телегу, а себе лишь одно зернышко на двоих оставили.
Землю они больше не пашут, но дружат по-прежнему. И когда встречаются, воробей всегда спрашивает:
- Помнишь, мышка, какой у нас ячмень уродился?
- Еще бы не помнить! - отвечает мышь. - А помнишь, как хорошо медведь нас рассудил?
- Еще бы! - говорит воробей. - Такого не забудешь! | |
Сказка № 2798 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Как-то собрались зайцы под высокой сосной и стали на свою горькую судьбу жаловаться.
А самый старший слушал, слушал, потом вышел вперед и сказал:
- Милые мои братья! Плохо бедным зайцам живется на свете. В кустах зверь зашуршит - зайке страшно; лист слетит с дерева - у зайца душа в пятки уходит. Как завидит кто нашего брата, так и кричит: \"Улю-лю его, улю-лю!\" Всех мы боимся, а нас и комар не испугается. Пойдем лучше к морю и утопимся с горя. Все равно рано или поздно помирать надо.
Послушались зайцы своего старшего. Побежали к морю топиться. А у моря на лугу паслось большое стадо овец. Увидела одна овца столько зайцев, испугалась, заблеяла и побежала. И все стадо за ней. Бегут овцы, сами не знают куда, сами не знают от кого. Хвостики у них дрожат, копытца стучат.
А за овцами собаки несутся, лают, надрываются. Пастухи кричат, палками машут. Шуму-то, крику!
Смешно стало зайцам. Присели они на задние лапы и давай хохотать. До того смеялись, что губа у них лопнула.
- Нет, не так уж нам, зайцам, плохо на свете! И мы сильны, когда вместе!
И не стали топиться. Только вот с того времени у всех зайцев верхняя губа надвое рассечена. | |
Сказка № 2797 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Жили два брата: младший — бедный, старший — богатый.
Подошел праздник. Хозяйки на селе варят, жарят, а у бедного в кладовой пусто, мышке — и той поживиться нечем.
Отправился бедный брат к богатому.
Здравствуй,— говорит.
Здравствуй,— отвечает богатый.
А у самого лицо, как от кислой ягоды, скривилось — видно, догадался, зачем пришел к нему бедный брат.
Не дашь ли ты мне, брат, чего-нибудь праздник встретить? — просит бедный.
Отчего не дать! Дам,— говорит богатый. Только и ты пообещай исполнить мою просьбу.
Все сделаю, что ни скажешь,— отвечает брат.
Ну, так бери копченый окорок и иди от меня подальше, хоть в чертово пекло.
И пойду! —говорит бедный. — Я от своих слов не отказываюсь.
Взял он окорок, сунул под мышку и пошел. Шел, шел, целый день шел, а до пекла не дошел.
Тем временем наступил вечер, совсем темно стало. Тут увидел бедный брат огонек невдалеке. «Должно быть, там-то оно и есть»,— подумал он и свернул на огонек.
И верно: часу не прошло, а бедный брат уже стоял у самого пекла. Только он порог переступил — черти к нему со всех сторон так и бросились. Толпятся вокруг, на окорок посматривают, облизываются.
Продай окорок! — со всех сторон кричат.
Эх,— говорит бедный брат,— окорок-то я себе к празднику припас. Ну, да если вы уж так просите — продам. Сколько дадите?
Тут один, самый маленький, облезлый чертенок дернул его за рукав и зашептал в самое ухо:
Отрежь мне кусочек, я тебе что-то скажу.
Бедный отрезал кусочек свинины и сунул ему. Ну чертенок и залопотал потихоньку:
Не продавай ты окорок ни за золото, ни за серебро, а проси старую мельницу, что стоит за дверью.
Бедный послушался чертенка. Черти ему и серебра и золота Натащили, а он ни на что и смотреть не хочет.
Нет,— говорит,— так мы с вами дела не сладим. Отдам окорок только за старую мельницу, что стоит у вас за дверью.
Очень это не понравилось чертям. Старшой черт и так и этак его уговаривает. А бедный брат все на своем стоит:
Не дадите мельницы — и окорока вам не видать, как своих ушей.
Плюнули черти, отдали ему мельницу. И он им отдал окорок, только сначала опять отрезал потихоньку самый жирный кусочек и показал из-под полы облезлому чертенку. Потом пожелал всем чертям доброго аппетита и пошел себе прочь из пекла. Немного прошел — догнал его облезлый чертенок.
Бедный брат схватил его за ухо и говорит:
А не надул ли ты меня, чертенок,— вместо серебра и золота не подсунул ли какой хлам?
Что ты, что ты! — завизжал чертенок, — Да ведь это самая чудесная вещь на свете! Стоит человеку только три раза постучать по ее крышке — она и начнет крутиться. Что прикажешь, то мельница и намелет, только успевай подбирать. А потом постучи три раза по донышку — и перестанет молоть.
Ну, спасибо тебе, если не врешь,—сказал бедный брат. — Получай в награду.
Чертенок схватил кусочек окорока, а бедный заторопился домой.
Да как ни торопился, только к полуночи добрел до своего села.
Где пропадал? — набросилась на него жена. — У других в доме столы от угощений ломятся, а у нас и не пахнет праздничным супом.
Эх, жена, было у меня одно важное дело, и пришлось из-за него дальний путь прошагать, вот ял запоздал. Ну ничего, посмотри, что я зато принес. — Тут бедный брат зытащил из-под полы свою мельницу и принялся ее тереть да чистить. Натер до блеска и говорит жене:
Ну-ка, жена, приказывай, что тебе надобно к празднику.
Да чего там! — отвечает жена. — Было бы хлеба вдосталь и мяса кусок — и то ладно.
Слышишь, мельница, что тебе говорят? — крикнул бедный брат и постучал три раза по крышке.
Скрипнула мельница и как начала крутиться! Каравай за караваем стали падать на стол, потом мясо жареное.
Сели муж и жена за стол и отпраздновали добычу.
На другой день опять намололи Они вкусных кушаний побольше и созвали на пир всех родных и соседей. Едят гости, пьют, хозяев похваливают, только богатому брату кусок в горло не идет от зависти.
И где ты все это раздобыл? — спрашивает он бедного брата.
Да нигде, у меня за дверью добрая кладовушка есть. Только под вечер от сладкой еды и крепкого питья вскружилась у бедного брата голова, и захотелось ему похвастать перед людьми.
Ну-ка, посмотрите,— говорит,— кто вас напоил и накормил! Принес он мельницу и велел ей того-другого намолоть.
Тут уж богатый вовсе покой потерял. И так и этак кругом брата ходит — продай ему мельницу да продай. Не соглашается бедный брат. Рассердился богатый и говорит:
Ну, не иначе, как ты эту штуку в самом чертовом пекле раздобыл!
Правда,— отвечает бедный. — А ты откуда знаешь?
Откуда знаю, тебе до этого дела нет. А вот ты мне скажи: не я ли тебя в пекло, послал?
Ну, ты. Так что из этого?
А то, что если бы не я, не видать бы тебе этой мельницы. Значит, она все равно что моя,— сказал богатый брат, схватил мельницу и побежал домой.
На другой день он встал пораньше и говорит жене: — Ты иди с работниками сено ворошить, а я уж сегодня сам позабочусь об обеде.
В полдень он поставил мельницу на стол и приказал ей:
Хочу селедок и молочного супу!
Как начала мельница крутиться — богатый только посуду подставляет. Вот и кастрюли все полны, и горшки полны, и ушаты, а мельница все крутится и крутится. Богатый и так и этак трясет мельницу, и ногами на нее топает, и кричит. А всего-то и надо было три раза постучать по донышку. Только самому богатому и на ум не пришло, а бедный ничего ему не сказал.
Мелет мельница и мелет. Потек молочный суп по кухне, селедки в молоке плавают. Вот уж не лужа, а целое озеро набежало, по колени богатому, по пояс, по горло... того и гляди захлебнется! Закричал богатый:
Спасите! Тону! — и бросился из дому вон.
И молочное озеро хлынуло за ним, по всей деревне разлилось, селедки так и прыгают в белых волнах. Прибежал богатый к бедному брату.
Останови ты свою мельницу! — просит. — Гляди что делается! Все село зальет.
А бедный говорит ему:
Я чужим добром не могу распоряжаться. Вот если бы ты ее мне совсем отдал — другое дело.
Да бери ты ее, пожалуйста, только пусть молоть перестанет!
Вот теперь стоит потрудиться! — сказал бедный. Вытащил он из-за печки корыто, спустил в окно, прихватил с собой удочку и поплыл в корыте к братнину дому.
А дом уже по самую крышу в молочном супе. Бедный взобрался на крышу, закинул удочку через трубу и выудил мельницу. Потом постучал три раза по ее донышку — мельница и перестала крутиться.
Понемногу все молочное озеро стекло в море. Только селедки застряли в траве и плетнях, мальчишкам на радость. Целый день они рыбу удили на суше! | |
Сказка № 2796 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
У одного скупого хозяина вечно бывали в доме ссоры и раздоры, потому что ни один батрак, ни одна служанка не могли у него ужиться. Хотя хозяин и не требовал с них работы больше, чем другие, но кормил слуг так скудно, что им никогда не удавалось наесться досыта. Пять-шесть месяцев такой собачьей жизни еще можно было вытерпеть, а потом голод снова гнал людей куда глаза глядят. И когда в конце концов по всей округе узнали, почему слуги бросают скупого хозяина, никто больше не стал наниматься к нему в работники. В ту пору далеко в Алутага1 жил знаменитый мудрец и хозяин решил сходить к нему за советом. Принес он ему в подарок мешок денег и другое добро и спросил - нельзя ли где сыскать таких батрака и батрачку, которые бы хорошо работали, а хозяина своего не объедали.
- Сыскать, конечно, можно, - ответил мудрец. - Только мне это не под силу. Придется тебе пойти к старому хозяину2 - он один может тебе помочь.
Затем мудрец стал поучать скрягу: пусть три четверга подряд, незадолго до полуночи, выходит на перекресток взяв с собой черного зайца в мешке, и там свистит, вызывая старого хозяина.
- А уж сторговаться с ним ты и сам сумеешь, - добавил мудрец. - Больше я тебе ничем помочь не могу. Только смотри, не давай себя обмануть.
Скряга спросил, где же ему достать черного зайца, и тогда мудрец посоветовал взять черную кошку.
Когда наступил первый четверг, хозяин, сунув в мешок кошку, отправился на перекресток, хотя и страшновато ему было. Он свистнул там и стал ждать, но никто не появился. Тогда хозяин свистнул еще раз, подумав при это: \"Если он и теперь не явится, значит, я зря проходил\".
Тут в воздухе послышался шум, словно кто-то раздувал кузнечные мехи. Потом над головой у хозяина пронеслось что-то черное, и чей-то голос спросил:
- Чего тебе, братец, надо?
- Продаю черного зайца, - ответил хозяин.
- Приходи в четверг на той неделе, мне сегодня недосуг торговаться с тобой, - ответил голос, и черная тень тотчас же исчезла.
Человеку стало досадно, что он потратил время зря, но пришлось смириться: когда имеешь дело с самим стариком, надо запастись терпением.
Через неделю хозяин снова пришел на перекресток. На этот раз не успел он и свистнуть, как появился маленький старичок с сумкой за плечами и спросил:
- Чего тебе, братец, надо?
- Продаю черного зайца, - снова ответил хозяин.
- Сколько ты за него хочешь?
- Дорого не спрошу, - сказал крестьянин. - Дай мне батрака и батрачку, которые бы хорошо работали и меня не объедали.
- На сколько лет думаешь договариваться? - спросил старик.
- Да по мне хоть до конца жизни, - ответил хозяин.
Но старичок сказал, что не может заключить сделку сроком больше чем на семь или на четырнадцать лет, на что крестьянин и согласился.
- Приходи в четверг на той неделе и захвати с собой своего черного зайца, - сказал старик. - А я приведу тебе батрака и батрачку, которые никогда не спросят у тебя ни есть, ни пить. Но в засуху ты должен класть их на ночь в воду, иначе они не смогут больше работать.
В третий четверг вечером хозяин снова пришел на перекресток. Только он свистнул, как старик появился, но один, без батрака и батрачки.
- Ты должен дать мне три капли своей крови из указательного пальца в залог того, что не отступишься от сделки, - потребовал старик.
- А где батрак и батрачка? - удивился хозяин.
- В мешке, - ответил старик.
Но мешок был так мал, что крестьянин не поверил. Старик, как будто прочитав его мысли, промолвил:
- Не бойся, я тебя не обману.
Он пошарил в мешке, вытащил оттуда узелок величиной с клок кудели и сказал:
- Вот твой батрак!
И тотчас же рядом со стариком встал высокий, широкоплечий парень. Потом старик вытащил из мешка второй узелок, из которого вышла девушка.
- Вот твои батраки. Кормить их не надо, - сказал старик. - Теперь дай мне в залог три капли крови и черного зайца и ступай домой.
Хозяин сделал все, что полагалось по уговору, а затем спросил, как зовут его новых работников.
- Батрака зовут Чурбан, а батрачку - Береста, - ответил старик и, засунув мнимого зайца в мешок, пошел своей дорогой. А хозяин с новыми домочадцами отправился домой.
Батрак и батрачка работали на хозяина от зари до зари, но есть никогда не просили, чем скряга был очень доволен. И если иной раз в знойный летний день работники казались усталыми, их клали на ночь в воду, и оба к утру становились такими же свежими и сильными, как и раньше, скаредный хозяин, которому не надо было кормить батраков и платить им жалованье, богател с каждым годом.
Так прошло семь лет, потом еще без малого семь. Хозяин забеспокоился, что ему скоро придется лишиться своих работников, и стал думать, как бы продлить срок сделки.
Как-то утром, проснувшись, хозяин увидел, что батрак и батрачка еще не принимались за работу. Думая, что они заспались на сеновале, он приставил лестницу к стене и полез наверх. Но на сеновале было пусто, только на постелях батраков лежали гнилой чурбан и кучка бересты.
Тут хозяин понял, что означали имена его работников, по-видимому, батрак и батрачка были колдовским способом сделаны из дерева и бересты.
Хозяин только собрался было спуститься вниз, как вдруг чья-то рука схватила его за горло и тут же задушила. Когда жена стала искать мужа, она не нашла на сеновале ничего, кроме трех капель крови. Войдя в амбар, хозяйка увидела, что закрома пусты, а сундук, где хранились деньги, набит пожелтевшими березовыми листьями.
Вмиг пропало все накопленное ими добро. Bскоре умерла от горя и вдова хозяина; ей, правда, так и не довелось узнать, что ее мужа задушил старый черт, которому скряга из алчности продал свою душу.
Так был наказан скупой хозяин, накопивший богатство неправедным путем.
_______________________
1Алутага - местность в Эстонии, прилегающая к Чудскому озеру с севера.
2Старый хозяин - одно из названий чёрта в эстонских народных сказках. | |
|
