• Канал RSS
  • Обратная связь
  • Карта сайта

Статистика коллекции

Детальная статистика на
14 Марта 2024 г.
отображает следующее:

Сказок:

6543+0

Коллекция Сказок

Сказилки

Сказки Индонезийские

Сказки Креольские

Сказки Мансийские

Сказки Нанайские

Сказки Нганасанские

Сказки Нивхские

Сказки Цыганские

Сказки Швейцарские

Сказки Эвенкийские

Сказки Эвенские

Сказки Энецкие

Сказки Эскимосские

Сказки Юкагирские

Сказки Абазинские

Сказки Абхазские

Сказки Аварские

Сказки Австралийские

Сказки Авторские

Сказки Адыгейские

Сказки Азербайджанские

Сказки Айнские

Сказки Албанские

Сказки Александра Сергеевича Пушкина

Сказки Алтайские

Сказки Американские

Сказки Английские

Сказки Ангольские

Сказки Арабские (Тысяча и одна ночь)

Сказки Армянские

Сказки Ассирийские

Сказки Афганские

Сказки Африканские

Сказки Бажова

Сказки Баскские

Сказки Башкирские

Сказки Беломорские

Сказки Белорусские

Сказки Бенгальские

Сказки Бирманские

Сказки Болгарские

Сказки Боснийские

Сказки Бразильские

Сказки братьев Гримм

Сказки Бурятские

Сказки Бушменские

Сказки в Стихах

Сказки Ведические для детей

Сказки Венгерские

Сказки Волшебные

Сказки Восточные о Суде

Сказки Восточные о Судьях

Сказки Вьетнамские

Сказки Г.Х. Андерсена

Сказки Гауфа

Сказки Голландские

Сказки Греческие

Сказки Грузинские

Сказки Датские

Сказки Докучные

Сказки Долганские

Сказки древнего Египта

Сказки Друзей

Сказки Дунганские

Сказки Еврейские

Сказки Египетские

Сказки Ингушские

Сказки Индейские

Сказки индейцев Северной Америки

Сказки Индийские

Сказки Иранские

Сказки Ирландские

Сказки Исландские

Сказки Испанские

Сказки Итальянские

Сказки Кабардинские

Сказки Казахские

Сказки Калмыцкие

Сказки Камбоджийские

Сказки Каракалпакские

Сказки Карачаевские

Сказки Карельские

Сказки Каталонские

Сказки Керекские

Сказки Кетские

Сказки Китайские

Сказки Корейские

Сказки Корякские

Сказки Кубинские

Сказки Кумыкские

Сказки Курдские

Сказки Кхмерские

Сказки Лакские

Сказки Лаосские

Сказки Латышские

Сказки Литовские

Сказки Мавриканские

Сказки Мадагаскарские

Сказки Македонские

Сказки Марийские

Сказки Мексиканские

Сказки Молдавские

Сказки Монгольские

Сказки Мордовские

Сказки Народные

Сказки народов Австралии и Океании

Сказки Немецкие

Сказки Ненецкие

Сказки Непальские

Сказки Нидерландские

Сказки Ногайские

Сказки Норвежские

Сказки о Дураке

Сказки о Животных

Сказки Олега Игорьина

Сказки Орочские

Сказки Осетинские

Сказки Пакистанские

Сказки папуасов Киваи

Сказки Папуасские

Сказки Персидские

Сказки Польские

Сказки Португальские

Сказки Поучительные

Сказки про Барина

Сказки про Животных, Рыб и Птиц

Сказки про Медведя

Сказки про Солдат

Сказки Республики Коми

Сказки Рождественские

Сказки Румынские

Сказки Русские

Сказки Саамские

Сказки Селькупские

Сказки Сербские

Сказки Словацкие

Сказки Словенские

Сказки Суданские

Сказки Таджикские

Сказки Тайские

Сказки Танзанийские

Сказки Татарские

Сказки Тибетские

Сказки Тофаларские

Сказки Тувинские

Сказки Турецкие

Сказки Туркменские

Сказки Удмуртские

Сказки Удэгейские

Сказки Узбекские

Сказки Украинские

Сказки Ульчские

Сказки Филиппинские

Сказки Финские

Сказки Французские

Сказки Хакасские

Сказки Хорватские

Сказки Черкесские

Сказки Черногорские

Сказки Чеченские

Сказки Чешские

Сказки Чувашские

Сказки Чукотские

Сказки Шарля Перро

Сказки Шведские

Сказки Шорские

Сказки Шотландские

Сказки Эганасанские

Сказки Эстонские

Сказки Эфиопские

Сказки Якутские

Сказки Японские

Сказки Японских Островов

Сказки - Моя Коллекция
[ Начало раздела | 4 Новых Сказок | 4 Случайных Сказок | 4 Лучших Сказок ]



Сказки Удэгейские
Сказка № 4958
Дата: 01.01.1970, 05:33
Жили старик со старухой. Плохо они жили: старик стал слабым, на охоте бывал, редко. Был у них сын Нядыга. Мальчик рос очень быстро, быстрее, чем маньчжурский орех. Вырос он и стал просить у родителей лыжи, копье и лук. Старик говорит старухе:
– Найди мои лыжи и лук, отдай сыну.
Сам-то он слабый был, не ходил совсем. Нашла все это старуха и отдала сыну. Встал Нядыга на лыжи, погнулись лыжи.
– Не по мне эти лыжи, – говорит Нядыга. Натянул он лук, не выдержала тетива – порвалась. Срубил тогда Нядыга большое ореховое дерево, вытесал из него лыжи, семь шагов в длину, приклеил им снизу шкуру сохатого, а из амурской сирени согнул себе лук длиной в две руки и пошел на охоту...
Услышал он на охоте, что за семью перевалами живет страшная змея Симму, которая пожирает людей. Возвратился Нядыга домой с добычей и стал просить разрешения у отца с матерью сходить иубить эту змею.
– До каких лор, – говорит он, – змея будет поедать людей? Человек самый сильный в тайге, ему должны все звери подчиняться.
– Что ты, что ты, Нядыга! – запричитала старуха. – Как ты убьешь Симму? У нее панцырь из железа: ни копье, ни стрела не пробивают. Она съест тебя, как съела многих охотников.
Не пускали отец с матерью Нядыгу.
– Не дождемся мы тебя, помрем. Ведь старые мыбольно.
Но он все-таки пошел. Идет Нядыга и поет:
Семь перевалов лежат на пути, Семь перевалов мне нужно пройти, Много опасностей ждет на пути, – Сильным не страшно, однако.
Верных три друга есть у меня: Лук и копье, острый нож у ремня. Верных три друга есть у меня... С ними не страшно, однако.
Встречу за сопкой я злую змею, Стрелы и нож мне помогут в бою, Песню победную я пропою, – Храбрым не страшно, однако.
Шел он, шел – видит: навстречу ему девушка воду несет. Халат на девушке развевается от ветра, волосы растрепались.
«Откуда поднялся такой ветер?» – думает девушка.
А это юноша идет с такой быстротой, что ветерподнялся.
Поравнялся с ней Нядыга и попросил напиться. Зачерпнула ему девушка берестяным ковшиком водицы и спросила:
– Куда ты идешь, молодой охотник?
– Иду к Симму, хочу помериться с ней силой, – отвечает Нядыга.
– Как же ты убьешь ее, у нее панцырь железный? – говорит девушка. – Ну, вот что, запомни: у Симму на груди есть желтое пятнышко; если попадешь в пятнышко, убьешь Симму. Только Симму всегда лежит на груди, ее нужно разозлить, тогда она прыгнет. В это время и стреляй в нее, хорошо стреляй!
Поблагодарил Нядыга девушку и пошел дальше. Шел он, шел, пять перевалов перешел, смотрит, навстречу ему девушка воду несет. Совсем как первая, но только халат у той был светлый, а у этой черный; первая улыбалась ему, а эта смотрит сердито. Попросил у нее Нядыга напиться.
– Скажи сначала, куда ты идешь, – спросила его девушка в черном халате.
– Иду биться с Симму! – ответил Нядыга. Рассмеялась злая девушка – она была шаманка – и говорит:
– Куда тебе биться с моей старшей сестрой, она съест тебя вместе с олочами. Иди прямо к ней в пасть, не дам я тебе воды.
Рассердился Нядыга и проткнул дно ковшика шаманки стрелой.
– Как твой ковш проткнул я стрелой, так и твою сестру проткну, – сказал Нядыга и пошел дальше.
– Ах, чтоб у тебя ноги отгнили! – крикнула ему вдогонку шаманка.
Перешел Нядыга седьмой перевал и видит гору человеческих костей, а рядом, в пещере, Симму. Раскрывает она пасть большую – пребольшую – юрта свободно поместится в ней – и говорит страшным голосом:
– Эй, мальчик величиной с птичье яичко! Зачем ты пришел ко мне? Я хорошо пообедала и хочу спать. Уходи домой и не возвращайся.
– Я пришел посмотреть на тебя! – крикнул в ответ Нядыга. – Что у тебя за сила, если ты столько людей поела? Выходи, покажи мне свою силу!
– Ха, ха, ха! – засмеялась Симму, и камни покатились с сопки. – Не такие великаны приходили ко мне и те погибали. Дыхнуть мне только, и ты улетишь, как былинка. Ступай домой, глупец!
– Но почему ты не выходишь? – спросил Нядыга. – Если ты боишься копья, я брошу копье; если ты боишься ножа, я брошу нож. Ты, говорят, прыгаешь сильно. Допрыгни до меня, если не трусишь.
– Ах, так! – закричала Симму. – Ну, берегись тогда!
Она стала собираться в клубок, и скалы зашатались. Нядыга бросил копье и нож, с одним луком остался и говорит стреле:
– Стрела, стрела, если мне суждено жить, попади в то место, куда буду целиться.
Сильно рассердилась Симму, прыгнула выше сопки, налетела на Нядыгу. А Нядыга выпустил стрелу и попал в желтое пятнышко. Упала Симму на землю и дух испустила. Подошел к ней Нядыга. Стал тянуть стрелу, не может вытянуть, глубоко ушла стрела. Потянул один раз, потянул другой, на третий – выдернул, но стрела впилась в ногу Ня-дыге. Слишком сильно он дернул. Распухла нога так, что нельзя идти. Что делать теперь? Думал он, думал, видит: мышка выбежала из норки.
– Мышка, мышка, – говорит ей Нядыга, – сбегай к моим родителям, принеси лекарство.
– Я подожду, когда ты умрешь, – отвечает мышка. – Я буду грызть тебя.
Прилетела сорока.
– Сорока, сорока! – просит ее Нядыга. – Я убил Симму и поранил себе ногу. Слетай к моим родителям за лекарством.
– Я подожду, когда ты умрешь, чтобы глаза тебе выклевать, – отвечает сорока.
Летит ворон.
– Ворон, ворон, подлети поближе! – крикнул ему Нядыга.
Ворон подлетел к нему и спрашивает:
– Что тебе нужно, юноша?
– Я убил Симму и поранил себе ногу. Видишь, как пухнет она... Слетай к моему отцу с матерью, принеси лекарство.
– Что станет с тобой, пока я слетаю? Ты помереть можешь, – говорит ворон.
Полетел ворон за семь перевалов. Прилетел к родителям Нядыги, сел на юрту и каркнул.
– Смотри, – говорит старуха. – Ворон сына, наверно, клевал и прилетел к нам.
– Нет, – отвечает ворон, – я за лекарством прилетел для вашего сына. Он Симму убил и ногу себе поранил.
– Спасибо тебе, ворон, – говорит ему мать. – Отдохни немного, пока я лекарство приготовлю.
Стала она готовить лекарство из семян лимонника, женьшеня, черемухи, кишмиша, винограда, брусники и смородины. Много пакетиков набралось с семенами. Положила она в мешочек и отдала ворону. – Прилетел ворон к Нядыге и отдал мешочек. Потер себе рану Нядыга семенами, съел их и вылечил ногу. Только яд перешел в голову, и Нядыга потерял память. Идет он и все рушит, всех убивает на обратном пути. Подошел он к юрте злой шаманки и говорит:
– Пусти отдохнуть!
– Кто ты? – спрашивает шаманка.
– Охотник, – отвечает Нядыга.
Не разглядела его впотьмах шаманка, впустила его, а он раз копьем! – и убил.
И пошел Нядыга дальше. .
А в это время синичка полетела и передала первой девушке:
– Возвращается Нядыга. Он убил Симму, только сделался сумасшедшим. Закрывай .дверь, а то он убьет тебя.
Закрыла дверь девушка. Подошел Нядыга. Стучал, стучал – никто не открывает.
А девушка подкралась сзади к нему, схватила его, скрутила ему руки и понесла его к себе в юрту и стала лечить его всякими травами и кореньями. Выздоровел он, очнулся и узнал добрую девушку.
Поженились они и стали жить. Только заскучал Нядыга, ходит невеселый.
– Что тебе нужно? – спрашивает его жена.
– Посмотреть хочу родителей, может, померли они давно.
– Пойдем вместе.
Пошли они. Приходят на то место, где жили родители Нядыги, а там и юрты нет, только два дерева стоят: клен и береза.
Поставили они рядом новую юрту. Нядыга и говорит своей жене:
– Не трогай эти деревья: ни кору на них, ни ветки не трогай.
Однажды он ушел на охоту, а жена надрезала ножом кору на березе, смотрит – кровь пошла. Обломила она сучок на клене – тоже кровь.
Возвратился Нядыга с охоты и говорит:
– Зачем ты моей матери коленку порезала?
– А где твоя мать? – спрашивает жена.
– А вот, – показывает он на березу.
– Посмотрел он на клен и говорит:
– Зачем ты моему отцу палец обломила?
– А где твой отец?
– А вот, – показывает он на клен. Заплакала жена и говорит:
– Прости меня, Нядыга! Я больше не буду. Приложила жена к ранам на березе и клене мокрую глину – зажили раны...
С тех пор на месте старой юрты всегда вырастают береза и клен. Нельзя их трогать.

Сказка № 4957
Дата: 01.01.1970, 05:33
Давно тигр жил в тайге. Думал тигр: Сильнее меня нет никого на свете. Я самый сильный . Так ходил-ходил, всех зверей пугал, кругом все его боялись.
Один раз, поймав добычу, тигр наелся и лег отдыхать под деревом. Слышит, кто-то зовет его. На ветке сидела птица Куа. Она говорит ему:
– Ты и в самом деле думаешь, что самый сильный? Сильнее тебя есть!
Тигр сразу вскочил на ноги, вверх поглядел.
– Кто сильнее меня? Говори! Птица говорит:
– Человек сильнее тебя, вот кто!
Так сказала и улетела.
Тот тигр, никогда не видавши человека, захотел увидеть его. Пошел искать. Ходил-ходил-навстречу сохатый попался.
– Ты человек, что ли? – спрашивает тигр.
– Нет, – говорит сохатый, – человек совсем другой; ты его зачем ищешь?
Тигр говорит:
– Хочу посмотреть – немножко...
Тот сохатый ему говорит:
– Зря ты хочешь его видеть. Человек сильнее тебя, он может тебя убить...
Тигр смеяться стал. Пошел дальше. Навстречу изюбр попался.
– Ты человек, что ли? – спрашивает опять.
– Нет, я изюбр. Зачем ты ищешь человека? Он сильнее тебя...
Тигр не поверил, дальше пошел. Ходил-ходил, смотрит – кто-то на двух ногах стоит, дерево рубит. Тигр, притаившись, разглядывать стал. Потом ближе подкрался.
Человек заметил тигра. Спрашивает:
– Что тебе нужно? Тигр говорит:
– Хочу посмотреть человека.
– Вот как плохо ты задумал! – говорит человек. – Ты разве не знаешь, что он сильнее тебя? Смотреть на него опасно.
Тигр не поверил опять. Тогда человек говорит:
– Ладно. Я тебе помогу. Только надо привязать тебя к дереву, сейчас человека увидишь.
Так и сделал, привязал тигра к дереву, сам пошел, взял ружье, выстрелил тигру прямо в глаз. Тигр реветь стал, просить стал:
– Отпусти меня, теперь вижу – ты, человек, сильнее меня.
Человек отпустил его, говоря:
– Теперь беги в тайгу, беги подальше и человеку не попадайся.
С тех пор все звери человека боятся.

Сказка № 4956
Дата: 01.01.1970, 05:33
Жил один человек по имени Гээнтэй. Имел он жену. Жена его была беременна. Однажды он сказал жене:
– Пойду-ка я посмотреть на Сэлэмэгэ, питающегося, как говорят, железом. А жена и говорит:
– Ну, если мы так будем жить, нам до того места, где Сэлэмэгэ живет, не дойти, по дороге погибнем.
– Пойду! Я, Гээнтэй, что за человек такой, чтобы мне не дойти. Пойду и дойду! – говорит. Жена говорит:
– Ну, если ты все же хочешь идти к Сэлэмэгэ, приготовь дров. За день семь поленниц поставь.
Только шесть поленниц поставил Гээнтэй, жена и говорит:
– Как же ты пойдешь, если у тебя так вот получается? Брось, не ходи. Как же ты пойдешь, если ты такой слабый?
– Пока не схожу – не успокоюсь. Пойду! – говорит муж. – Сделай мне унты.
Сделала. Из одной половины шкуры лося на одну ногу, из другой половины – на другую. Муж говорит:
– Слишком велики! Что это за унты сделала! Обрежь, чтобы поменьше были!
Обрезала. Отправился.
Пришел к одной старухе. Та старуха одной рукой скалу подпирает, другой – просо пересыпает. Сказала старуха Гээнтэю:
– Гээнтэй, куда идешь?
– Я иду к Сэлэмэгэ.
– Ну, если ты идешь к Сэлэмэгэ, одной рукой мою скалу подпирай, другой-просо пересыпай!
Попробовал Гээнтэй одной рукой скалу подпирать, другой просо пересыпать, да не смог, из сил выбился. Тогда старуха сказала:
– Если у тебя так получается, как же ты пойдешь к Сэлэмэгэ?
Пошел Гээнтэй. Шел-шел и встретил старика Канда-Мафа.
– Гээнтэй, ты куда идешь?
– К Сэлэмэгэ.
– Ну, если ты идешь к Сэлэмэгэ, глотай мою картошку – клубни этого растения.
Не смог. Не проглотил. Отправился дальше. Шел-шел Гээнтэй и набрел на след. Широко кто-то шагал.
И унты у того большие. Попробовал было Гээнтэй так же шагать-не может, ступать след в след не может. Пошел дальше.
Шел, шел, далеко ли, близко ли шел, увидел какое-то жилье. Дошел до него. Вошел. Сидит там одна старуха – мать Сэлэмэгэ. Вошел Гээнтэй, а старуха раскалила железо на огне. Железо ее докрасна раскалилось. Раскалив, хочет дать его Гээнтэю:
– На, согрейся грелкой моего сына! Гээнтэй не стал.
– Не буду, – говорит.
Взяла мать Сэлэмэгэ это железо, разгрызла зубами и прыснула Гээнтэю в лицо. Все лицо у него обгорело и сморщилось.
Вечером пришел домой Сэлэмэгэ. Принес убитых медведей. Одного принес, привязав к поясу, другого-взяв в охапку. Того, которого нес в охапке, бросил Гээнтэю, а Гээнтэй – шлеп! – уронил его наземь. Бросил медведя Гээнтэй Сэлэмэгэ обратно. Высоко вверху поймал медведя Сэлэмэгэ и снова бросил Гээнтэю. Шлеп! – уронил наземь Гээнтэй.
Сэлэмэгэ говорит:
– Ну, Гээнтэй, давай состязаться в быстроте! Начали они свежевать медведей. Сэлэмэгэ уже сдирает шкуру, а Гээнтэй еще только вспарывать начинает. Сэлэмэгэ уже окорока отнял, Гээнтэй только шкуру начал снимать. Сэлэмэгэ свой котел на огонь поставил-мясо варить. Когда тот ставил свой котел на огонь, Гээнтэй еще только начинал отнимать окорока. Мясо на куски разрезал Сэлэмэгэ, а Гээнтэй тушу на куски едва кончил разнимать. Сэлэмэгэ свой котел снял, начал есть. Когда Сэлэмэгэ уже есть начинал, Гээнтэй только ставил свой котел на огонь. Сэлэмэгэ уже есть кончает, а Гээнтэй все еще варит. Сэлэмэгэ уже есть кончил, а Гээнтэй только снял свой котел и принялся за еду.
Много спустя после того, как кончил Сэлэмэгэ есть, принялся за еду Гээнтэй. Почти всю ночь ел, тогда как товарищ его давным-давно кончил.
Наконец кончил и Гээнтэй. Легли спать. Утром встали. Сэлэмэгэ и говорит Гээнтэю:
– Ну, Гээнтэй, что бы нам такое найти подходящее? На игрище тебя вести – напрасное дело, лучше ты у меня на вешалах, где вялят рыбу, будешь ворон пугать.
Натыкали в язык Гээнтэю иголок, привязали ему к рукам молоток и отнесли на вешала:
– Прилетят вороны клевать, так ты молотком тук-тук, тук-тук – постукивай, отпугивай их.
После этого много времени прошло. Жена Гээнтэя в отсутствие мужа родила ребенка. Крепкого мальчишку родила. Вот начал сын Гээнтэя ползать, начал ходить. Прошло много времени, и стал он большой. Однажды спрашивает сын Гээнтэя у своей матери:
– Мама, был у меня отец или нет?
– Был, был, – сказала мать.
– Мама, а как звали моего отца? А мать ему так говорила:
– Нельзя, грешно его имя произносить, ведь отец твой, наверное, умер. Ребенок заплакал. И тогда мать сказала:
– Твоего отца звали Гээнтэй.
Узнал он, как звали отца. Обрадовался. Гээнтэй, Гээнтэй, Гээнтэй! – твердил, бегая взад и вперёд. Гээнтэй, Гээнтэй... – бух! – и упал мальчуган. Упал и забыл, как звали отца. Пошел опять к матери, заплакал:
– Мама, как звали отца? Я забыл.
– Грешно, дитя мое, грешно, грешно, ведь он, наверное, умер и поэтому не возвращается.
Заплакал:
– Я хочу знать, как звали отца.
– Его звали Гээнтэй, Гээнтэй, – сказала мать.
Так вот и вырос мальчик. Начал ходить в тайгу на охоту.
– Мама, сделай мне унты!
Ну что же, сделала ему мать унты. На одну ногу – полшкуры, полшкуры – на другую. Вышла одна пара. Надел он унты.
– Ай-ай, ну и маленькие же, – говорит. – Ты надставь-ка, чтобы побольше были.
Надставила. Снова надел их сын. Отправляется. Мать пошла посмотреть, как ее сын пойдет. Провожая, сказала:
– Тот, кто твоим отцом был, посильнее тебя был. А сын говорит:
– Ладно; хоть я и слабый, пойду к отцу. Пошел.
Пришел к старухе. А старуха одной рукой скалу подпирает, другой – просо пересыпает.
– Тугума, ты куда идешь?
– По следам отца иду, – говорит. Тогда старуха сказала:
– Ну, если ты идешь по следам отца, одной рукой мою скалу подпирай, другой-просо пересыпай.
Одной рукой он скалу подпирал, другой-просо пересыпал. Так подпирал, что скривилась старухина скала.
Тогда старуха сказала:
– Тугума, твой отец был посильнее тебя, ты послабее его. Отправился Тугума. Шел-шел и пришел к старику Канда-Мафа.
– Тугума, ты куда идешь?
– Иду по следам отца.
– Ну, Тугума, – сказал Канда-Мафа, – если ты идешь по следам отца, глотай дедушкину картошку!
Проглотил. Канда-Мафа сказал:
– Твой отец был посильнее тебя, ты послабее его.
Отправился дальше. Шел-шел и набрел на след. Шаги широкие, унты большие были. И кто-то в маленьких унтах пробовал было так же шагать, да не мог ступать след в след. Это он следы своего отца увидел. А те широкие шаги и большие унты-следы Сэлэмэгэ. Попробовал Тугума шагать по следам Сэлэмэгэ. Так шел. Дошел до какого-то жилья. Сидит там одна старуха. Когда он вошел в дом, старуха спросила:
– - Тугума, куда идешь?
– Я к твоему сыну пришел, – говорит. – А вы про моего отца ничего не знаете?
– Не знаем, – говорит.
Мать Сэлэмэгэ раскалила железо. Докрасна раскалилось.
– На, Тугума, согрейся грелкой моего сына!
Подала. Разгрыз Тугума, хруп-хруп-хруп, разгрыз и прыгнул в лицо матери Сэлэмэгэ. Все лицо у нее обгорело и сморщилось.
Вечером и Сэлэмэгэ пришел домой. Двух медведей убил. Одного принес, привязав к поясу, другого-под мышкой. Бросил он Тугуме своего медведя. А Тугума высоко вверху поймал его. И вот, сидя, бросил обратно Сэлэмэгэ. А Сэлэмэгэ-шлеп! – уронил наземь своего медведя. Снова бросил Тугуме. А тот даже сидя поймал, высоко вверху поймал.
Сэлэмэгэ говорит:
– Ну, освежуем по одному. Посостязаемся в быстроте. Тугума быстро освежевал, шкуру содрал. А Сэлэмэгэ едва-едва начинает шкуру сдирать. Тугума уже разрезал на куски, котел свой на огонь поставил. А Сэлэмэгэ только еще начал отнимать окорока. Тугума поел и кончил. А Сэлэмэгэ только долго спустя управился.
Наступила ночь. Легли спать. Лег Сэлэмэгэ и думает:
«Этого-то, пожалуй, можно и на игрище свести». Утром встали, поели и начали одеваться. Сэлэмэгэ говорит:
– Мы с тобой на игрище пойдем. Пошли. Шли, шли. Сэлэмэгэ и говорит опять:
– Если ты сильный – не умрешь, а если слабый – умрешь.
Дошли до лезвий секир, воткнутых на игрище в землю лезвиями вверх. Тугума подошвы своих унтов слюной смочил-помазал. Стали перескакивать. С одного лезвия секиры на другое стали перескакивать. Побежали, до копий-рогатин добежали, остриями вверх воткнутых. Стали перескакивать. У Сэлэмэгэ из ног кровь потекла, а ноги Тугумы – ничего, крови нет. Так, перескакивая, добрались до острых кривых ножей для строгания. Упал Сэлэмэгэ, наткнулся на острие и тут же умер. А Тугума-ничего, ведь сильный человек он был.
Пошел Тугума к матери Сэлэмэгэ. Стал искать своего отца. Где-то тук-тук, тук-тук-постукивает. Вышел на улицу. Смотрит на вешала: сидит человек. А к его рукам молоток привязан.
Тугума его в дом Сэлэмэгэ принес. Отвязал привязанный к рукам молоток и спрашивает:
– Как тебя зовут? Кто ты? – говорит.
– Хал-хал, – отвечает.
Раскрыл Тугума ему рот, а там множество иголок понатыкано. Вытащил иголки, спрашивает:
– Кто ты такой?
– Я Гээнтэй.
– Ведь ты же мой отец! Я твой сын, – говорит Тугума.
Съели они запасы Сэлэмэгэ. Положил Тугума отца в свою охотничью сумочку, что носят на поясе, и отправились они домой.
Шел-шел Тугума и дошел до старика Канда-Мафа.
Канда-Мафа говорит:
– Нашел ли своего отца?
– Нашел, – говорит.
– Отдай, Тугума ты мою картошку.
Тот выплюнул. Отправились дальше. Пришли к старухе.
– Хорошо ли ходил, Тугума?
– Хорошо.
– Нашел ли своего отца?
– Нашел.
– Поправь мою скалу. Поправил Тугума скалу. Пришли к матери.
– Сынок, хорошо ли ты ходил?
– Хорошо.
– Отца своего разыскал ли?
– Разыскал, – говорит.
И вытащил его из своей сумки. Получила она своего старика обратно. Все.

Сказка № 4955
Дата: 01.01.1970, 05:33
Раныпе удэгейцев много было. От стойбища до стойбища ребятишки камнем докидывали. От Коппи-реки до Хади-залива по морскому берегу, вдоль всех горных речек по Сихотэ-Алин-ским горам удэ жили. Дым от их очагов тучей к небу поднимался. Белые лебеди пока над стойбищами летели от того дыма черными становились. Жили тогда на Хунгари два брата – Канда и Егда... Отец у них простой человек был. А братья – не знаю в кого уродились: выросли такие, какими с тех пор люди не родятся. Ростом с лиственницу о семидесяти кольцах. Сильные были – где проходили они, там на земле глубокие ямы оставались. Когда Канда с Егдой на лыжах бежали, перелетную птицу обгоняли. Не было среди их сородичей таких охотников, как Канда с Егдой. Они медведей за добычу не считали, руками давили. На ходу тигра ловили. Барса за хвост ловили...
Больше всего любили братья соболиную охоту.
Соболь – зверь хитрый. Водит охотника долго. Не ест охотник, не пьет, пока за соболем гонится. А соболь кружит, колесит, след запутывает. Потом в дупло заберется – выкуривай его оттуда!
Только Канда с Егдой долго за соболем не гонялись. Соболь быстро бежит, а братья – того быстрее! Загоняют соболя, тот – в лес да в дупло. Тут Канда у дупла станет, а Егда дерево одной рукой валит. Закачается дерево – соболь бежать из дупла. А Канда шапку свою наготове держит. Куда соболь денется?!
Так охотились братья.
Всех соболей на деляне своего дяди выловили. Стали в разные места за соболем ходить. Стали в чужие места ходить. Обиделись другие охотники.
Говорят братьям:
– Вы нашу добычу берете. Нашего зверя берете – значит, нас мертвыми считаете, все равно что убили вы нас. Так считать будем. Кровное дело получается. Судиться с вами будем – зачем вы нас убили!..
Канда с Егдой смеются. Силой хвастают. Кровной мести не боятся. Суда не боятся. Зангина – судью – не боятся.
– Большому охотнику, – говорят, – большой зверь!
– Какого вам зверя надо?? – спрашивает зангин.
– Вы чужого зверя берете, с вас байта – штраф – взять надо.
– Байта не дадим, соболевать не перестанем, – отвечают братья. – Пока Соболиного Хозяина не добудем – соболевать будем!
Видит зангин, что Канда и Егда закона не признают, людей не слушают, рассердился. Свой жезл пополам переломил, в разные стороны концы бро-сил: остается обида на братьях.
Ушли братья соболевать. Хотят Соболиного Хозяина поймать. От стариков они слыхали, что есть такой соболь: в три раза больше других, черный, как уголь, быстрый, как ветер; на него если долго смотреть – ослепнешь.
Всю тайгу исходили – поймать того соболя не могут.
Пока за Соболиным Хозяином гонялись, всех соболей перевели. Добро бы пользу от, добычи получи-, ли, а то поймают, посмотрят, увидят – не тот, и бросят, разорвав, чтобы никому не достался.
Другим охотникам житья не стало: никакой добычи нет.
А Канда й Егда видят – своим умом Соболиного Хозяина не добыть. Пошли братья к зангину, поклонились:
– Ты не знаешь ли, где Соболиный Хозяин живет?
– Я человек маленький, – отвечает зангин, – что я знать могу! Спросите у Онку – Хозяина гор и лесов, – он знает!
– А где Онку живет? – спрашивают братья.
– Живет он в самой высокой горе Сихотэ – Али-ня, среди камней и скал. Каменный дом у него. Дорога к нему трудная. А увидеть его можно, если он сам захочет, – Ладно, – говорит Канда. – Пойдем, брат! Вот пошли они.
Сначала равниной шли. Красную речку повстречали. Лодку сделали из бересты. Речку переплыли. Березовым лесом пошли. К желтой речке вышли. Из тополя лодку сделали. Желтую речку переплыли. Дальше сосновым лесом пошли. Белая речка повстречалась братьям на пути. Кипит речка, бурлит, как кипяток, а вода холодная, палец опустишь – льдом покрывается. Накидали братья больших камней в ту речку, по камням перешли ее. На другом берегу кедровый лес растет. Слышат братья – три ворона, три филина кричат.
Идут Канда и Егда, сквозь кедры пробираются. А лес густой, стеной стоит. Ветки друг с другом переплетаются.
Стали братья кедры валить – дорогу делать. А за их спиной поваленные деревья снова в землю корни пускают, подымаются во весь рост. Была дорога – и нет ее, опять стоит лес непроходимый.
Так братья до высокой сопки дошли. А на сопке трехъярусный утес стоит. Такая высокая сопка, что на вершину посмотришь – шапка с головы падает.
Стали братья на сопку взбираться. Тут шесть воронов и шесть филинов закричали. Подумал Канда, что, видно, до дома хозяина недалеко осталось, стал звать. Громким голосом стал звать. От его крика кора с деревьев обваливается. А ответа ему нет. Лезут братья дальше...
Кончился лес. Кустарник пошел. Не столько кустов в нём, сколько камней. Чем дальше – тем больше. Идут братья меж скал. На первый ярус поднялись, отдохнули. Стали на второй подниматься. Разъезжаются камни под ногами, словно кто-то их из-под ног вышибает. А Канда и Егда все выше лезут – на второй ярус забрались. Посидели, отдохнули. Стали на третий ярус карабкаться, А скалы громоздятся одна на другую, рядами стоят. Смотрят братья – чем дальше идут они, тем больше скалы и камни на людей походят. Совсем живые камни. Глаз у них нет, а за братьями они следят – вслед за ними поворачиваются. Кое-как влезли братья на третий ярус. Камни из-под ног уходят, в руки не даются. А наверху девять воронов да девять филинов кричат.
Говорит Канда:
Ну, брат, видно до самого дома Хозяина дошли мы!
На скалу влезли. Видят – каменный дом стоит на десяти столбах; как закон велит, на восход – двумя глазами – окнами – смотрит. Крыша в облаках теряется – такой высокий дом. И внутри все как полагается: нары, очаг, медвежье место, для стариков место. Только все такой величины, что братья сами себе ребятишками кажутся.
На нарах – будто целая скала, поросшая мохом.
Закричал Егда. Так закричал Егда, что даже ветер во все стороны пошел:
– Эй, отец, простые люди к тебе пришли! С делом к тебе пришли!
Скала, поросшая мохом, повернулась к братьям. Смотрят они: не скала это, а человек. Темный, будто из камня сделанный, от своей тяжести по пояс в землю уходит. Каменными глазами на братьев смотрит.
От его взгляда сердце холодеет. Сам Онку перед братьями сидит.
Поклонились ему Канда с Егдой. Лосиным мясом поклонились, пищей простых людей поклонились. Говорят:
– Отец, помоги нам Соболиного Хозяина поймать! Сказали простым людям – поймаем! Как можно свое слово поломать?
Заговорил Онку – на соседних скалах от его голоса трещины сделались, снежные лавины с гор обрушились, земля задрожала:
– Слышал я о вас. Большая обида на вас лежит! Простые люди обижаются: зачем всех соболей перевели! Соболиный Хозяин в обиде: нечего на земле делать ему теперь. Вам его не поймать. Вы соболей убивали – их души на небо пастись уходили. За ними и Хозяин ушел...
Задумались братья. Трубки закурили. Хозяину дали. Закурил Онку. Тут из вершин сопок дым повалил, огонь к небу вскинулся, камни вверх полетели. Закружились над сопками облака, молния засверкала, огненный дождь захлестал.
Сидят братья ни живы ни мертвы – испугались. Еще раз подумали – плохое дело вышло: хотели силу свою да удаль показать, а вышло так, что люди теперь на них в обиде. Соболиный Хозяин в обиде, да и сам Онку, видать, тоже сердит. Говорит Канда:
– А как, отец, соболей на землю вернуть? Вынул трубку Хозяин изо рта – перестали сопкидымить. Говорит:
– Если на небе соболя убить – душа его на землю идет, в нового соболя входит...
Тогда сказал Канда:
– Что ж, брат, видно, нам с тобой в другие места придется идти соболевать...
– Видно, так, – откликается Егда. Собрались они в обратный путь. Вниз взглянули – голова закружилась: на такую высоту они к Хозяину Забрались. Как спускаться – не знают, никаких дорог не видать, кругом обрывы. Подхватили их тут филины, в воздух подняли. Пропало сразу все: нет ни Хозяина, ни гор, ни камней, на людей похожих. Стоят братья от родного стойбища неподалеку.
Стали братья веревку вить. Целый лес тальника извели. Такую веревку свили, что от одного ее конца до другого хороший бегун от восхода до заката солнца не добежит. Крепкую веревку свили. Зацепил Канда веревку одним концом за красную скалу, другим – за черную. Посредине кулаком ударил. Рассыпались скалы в пыль, а веревка цела осталась.
Закинул Егда веревку на небо. Крючком небо зацепил. Поднатужились братья. Подтянули небо к земле. Веревку сопочкой прижали. Припас охотничий да еды с собой взяли и по веревке полезли на небо за соболиными душами.
Добрались братья до неба.
Сначала внизу землю увидели, потом в облака вошли. Лежат облака, будто снег. Наст хороший, крепкий. Вокруг соболиных следов – видимо-невидимо! Разгорелось сердце у охотников:
– Вот теперь пособолюем, брат! ... Долго охотились они.
Сколько соболя не бьют, а его все не убывает. Даже уставать братья начали. Говорит Канда, что по дому соскучился – сходить бы домой надо...
Пошли братья искать то место, где они на небо залезли, и не могут найти.
Пока охотились они, на земле весна наступила. Стали молодые кабаны клыки точить о ту веревку, которой Канда и Егда небо к земле притянули. Точили, точили – и перетерлась веревка. Небо на свое место стало.
Ходили, ходили братья по небу – дорогу протоптали, а на землю так и не спустились. Ту дорогу на небе ночью хорошо видно: через все небо тянется она. По-разному люди называют ее, а удэ говорят: Это – Буа Гидыни, Дорога небесных людей! Ходят по ней Егда и Канда – соболя бьют. А на земле с тех пор соболь не переводится.

Перепубликация материалов данной коллекции-сказок.
Разрешается только с обязательным проставлением активной ссылки на первоисточник!
© 2015-2023