Сказка № 226 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 Пустил мужик петуха в подвал; петух там нашел горошинку и стал кур скликать. Мужик услыхал про находку, вынул петуха, а горошинку полил водою.
Вот она и начала расти; росла — выросла до полу. Мужик пол прорубил, горошинка опять начала расти; росла, росла — доросла до потолка.
Мужик потолок прорубил, горошинка опять росла, росла — доросла до крыши.
Мужик и крышу разобрал, стала горошинка еще выше расти; росла, росла — доросла до небушка.
Вот мужик и говорит жене:
Жена, а жена! Полезу я на небушко, посмотрю, что там деется? Кажись, там и сахару и меду — всего вдоволь!
Полезай, коли хочешь.
Мужик и полез на небушко, лез, лез, насилу влез. Входит в хоромы: везде такое загляденье, что он чуть было глаз не проглядел!
Середи хором стоит печка, в печке и гусятины, и поросятины, и пирогов — видимо-невидимо! Одно слово сказать — чего только душа хочет, все есть!
Сторожит ту печку коза о семи глазах. Мужик догадался, что надобно делать, и стал про себя приговаривать:
Засни, глазок, засни, глазок!
Один глаз у козы заснул. Мужик стал приговаривать погромче:
Засни, глазок, засни, глазок!
И другой глаз заснул.
Так все шесть глаз у козы заснули, а седьмого глаза, который был у козы на спине, мужик не приметил и не заговорил.
Недолго он думал, полез в печку, напился, наелся, насахарился; вылез оттуда и лег на лавочку отдохнуть.
Пришел хозяин, а коза про все ему и рассказала: вишь, она все-то видела седьмым глазком. Хозяин осердился, кликнул своих слуг, и прогнали мужика взашеи.
Побрел он к тому самому месту, где была горошинка: глянул — нет горошинки. Что будешь делать? Начал собирать паутину, что летает летом по воздуху; собрал паутину и свил веревочку; зацепил эту веревочку за край неба и стал спускаться. Спускался, спускался, хвать — веревочка вся, а до земли еще далеко-далеко; он перекрестился — и бух!
Летел, летел и упал в болото.
Долго ли, коротко ли сидел он в болоте (а сидел он в болоте по самую шею), только вздумалось утке на его голове гнездо свить; свила гнездо и положила яйца. Мужик ухитрился, подкараулил утку и поймал ее за хвост. Утка билась, билась и вытащила-таки мужика из болота.
Он взял и утку и яйца, принес домой и рассказал про все жене. | |
Сказка № 225 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Рубит мужик дрова. Мороз градусов тридцать пять. Так расстарался мужик, что ему стало жарко. Он снял с себя кафтан и положил на пень. И старается, рубит дрова. С него пот градом.
Едет барин на тройке. Кучеру говорит:
Остановись!
Подзывает барин мужика, говорит:
Мужик, что такое — мне в тулупе холодно, а ты в одной рубахе — и пот градом.
Мужик и говорит:
Что мне твой тулуп! Вот у меня кафтан волшебный. На пне лежит, и мне отсюда жарко.
Барин говорит:
Давай, мужик, менять на тулуп.
Мужик говорит:
Барин, придачу надо!
Барин говорит:
Сколько?
Пятерочку.
Барин достает пять рублей. Мужик берет пять рублей, подает барину кафтан, у барина берет шубу. Барин надел кафтан и поехал. А мужик берет шубу и пошагал домой. Барин с версту отъехал, его так забрал мороз, что все кости стягивать стало. Он закричал на кучера:
Гони скорей лошадей!
Кучер до тех пор гнал лошадей, приехали домой — все лошади сдохли. А барин все время ругался на мужика.
А мужик шубу понашивал да барина похваливал. | |
Сказка № 224 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Мужик вывел на базар продавать быка. Подходит покупатель, сторговал у мужика быка, дал задатку, указал, куда вести его; в такой-то, дескать, дом.
Ведет мужик быка: попадается ему навстречу еще купец.
Мужик, продай быка!
Изволь, господин купец.
Сторговались, и этот дал задатку, указал, куда вести.
Я, — говорит, — сейчас приду!
Повел мужик быка дальше. Подходит третий покупатель, и с этим сторговался, взял и у этого задаток, ведет к нему быка, а тут и прежние двое покупателей подошли: тот тащит к себе покупку, другой — к себе...
Дело добром не ладилось, пошли в суд. Покуда просители объясняли судье свое дело, мужик стоял в прихожей.
К нему выбегает чиновник и говорит мужику:
Если дашь мне на чай, я тебя научу, как оправдываться!
Сделай божескую милость, батюшка, будь отцом родным — заплачу!
Идет. Что бы тебя не спросили, сперва отвечай: «Ну так что?», а потом: «Вот еще!»
Позвали мужика пред судью.
Ты, мужик, вот этому купцу продал быка? — спрашивает судья.
Ну так что? — говорит мужик.
А деньги получал?
Вот еще!
А этому продавал?
Ну так что?
А деньги получал?
Вот еще!
Ну, и этому продавал?
Ну так что?
А деньги получал?
Вот еще!
Да что ты — сумасшедший, что ли?
Ну так что?
Пошел вон, вот я тебя в кутузку запрячу!
Вот еще!
Только мужик за порог вышел, как чиновник догоняет его:
Давай, мужик, обещанное, ты обещал мне на чай!
Ну так что?
Давай, братец!
Вот еще!
Так и отбился этим мужик. | |
Сказка № 223 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Жили-были муж с женой. Смолоду они жили всем на загляденье, а под старость — словно их кто подменил. Только спустит утром старик ноги с печки, как уж и пошла промеж ним и старухой перебранка. Он старухе слово, а она ему два, он ей два, а она ему пять, он пять, а она десять. И такой вихорь завьется промеж них, хоть из избы вон беги.
А разбираться начнут — виноватого нет.
Да с чего б это у нас, старуха, а? — скажет старик.
Да все ты, старый, ты все!..
Да полно! Я ли? Не ты ли? С долгим-то языком!..
Не я, да ты!
Ты, да не я!
И снова здорово: опять ссора промеж них затеялась. Вот раз слушала, слушала их соседка и говорит:
Маремьянушка, что это у тебя со старым-то всё нелады да нелады. Сходила б ты на край села к бобылке. Бобылка на водицу шепчет... Людям помогает, авось и тебе поможет.
«А и впрямь, — подумала старуха, — схожу к бобылке...»
Пришла к бобылке, — постучала в окошко. Та вышла.
Что, — спрашивает, — старушечка, тебе надобно?
Да вот, — отвечает бабка, — пошли у нас нелады со стариком.
А подожди, — говорит бобылка, — немного.
И сама — в дом.
Вынесла старухе воды в деревянном ковше да при ней же на ту воду пошептала. Потом перелила ее в стеклянную посудину, подает и говорит:
Как домой придешь да как зашумит у тебя старик-то, так ты водицы-то и хлебни; да не плюнь, не глотни, а держи во рту-то, пока он не угомонится... Все ладно и будет!
Поклонилась старуха бобылке, взяла посудину с водой — и домой. И только ногу за порог занесла, как старик на нее и напустился:
Ох уж мне эти бабы-стрекотухи! Как пойдут, так словно провалятся! Давным-давно самовар пора ставить, а ты думать забыла! И где это ты запропала?
Отхлебнула старуха из стеклянной посудины, да не плюнула, не проглотила, а, как велела бобылка, держит во рту.
А старик видит, что она не отвечает, и сам замолчал. Обрадовалась старуха: «А и впрямь, видать, что водица эта наговорная целебная!»
Поставила посудину с водой, а сама — за самовар да и загреми трубой.
Услышал это старик:
Эка нескладна-неладна! Не тем концом руки, видать воткнуты!
А старуха хотела было ему ответить, да вспомнила наказ бобылки — и опять за водицу! Хлебнула и держит во рту.
Видит старик, что старуха ни словечка ему супротивного не говорит, дался диву и... замолчал.
И пошло промеж них с той поры все как по-писанному: снова, как в молодые годы, людям на загляденье жить стали. Потому, как только начнет старик шуметь, старуха сейчас — за наговорную водицу!
Вот она, сила-то, в ней какая! | |
|
