• Канал RSS
  • Обратная связь
  • Карта сайта

Статистика коллекции

Детальная статистика на
26 Марта 2024 г.
отображает следующее:

Сказок:

6543+0

Коллекция Сказок

Сказилки

Сказки Индонезийские

Сказки Креольские

Сказки Мансийские

Сказки Нанайские

Сказки Нганасанские

Сказки Нивхские

Сказки Цыганские

Сказки Швейцарские

Сказки Эвенкийские

Сказки Эвенские

Сказки Энецкие

Сказки Эскимосские

Сказки Юкагирские

Сказки Абазинские

Сказки Абхазские

Сказки Аварские

Сказки Австралийские

Сказки Авторские

Сказки Адыгейские

Сказки Азербайджанские

Сказки Айнские

Сказки Албанские

Сказки Александра Сергеевича Пушкина

Сказки Алтайские

Сказки Американские

Сказки Английские

Сказки Ангольские

Сказки Арабские (Тысяча и одна ночь)

Сказки Армянские

Сказки Ассирийские

Сказки Афганские

Сказки Африканские

Сказки Бажова

Сказки Баскские

Сказки Башкирские

Сказки Беломорские

Сказки Белорусские

Сказки Бенгальские

Сказки Бирманские

Сказки Болгарские

Сказки Боснийские

Сказки Бразильские

Сказки братьев Гримм

Сказки Бурятские

Сказки Бушменские

Сказки в Стихах

Сказки Ведические для детей

Сказки Венгерские

Сказки Волшебные

Сказки Восточные о Суде

Сказки Восточные о Судьях

Сказки Вьетнамские

Сказки Г.Х. Андерсена

Сказки Гауфа

Сказки Голландские

Сказки Греческие

Сказки Грузинские

Сказки Датские

Сказки Докучные

Сказки Долганские

Сказки древнего Египта

Сказки Друзей

Сказки Дунганские

Сказки Еврейские

Сказки Египетские

Сказки Ингушские

Сказки Индейские

Сказки индейцев Северной Америки

Сказки Индийские

Сказки Иранские

Сказки Ирландские

Сказки Исландские

Сказки Испанские

Сказки Итальянские

Сказки Кабардинские

Сказки Казахские

Сказки Калмыцкие

Сказки Камбоджийские

Сказки Каракалпакские

Сказки Карачаевские

Сказки Карельские

Сказки Каталонские

Сказки Керекские

Сказки Кетские

Сказки Китайские

Сказки Корейские

Сказки Корякские

Сказки Кубинские

Сказки Кумыкские

Сказки Курдские

Сказки Кхмерские

Сказки Лакские

Сказки Лаосские

Сказки Латышские

Сказки Литовские

Сказки Мавриканские

Сказки Мадагаскарские

Сказки Македонские

Сказки Марийские

Сказки Мексиканские

Сказки Молдавские

Сказки Монгольские

Сказки Мордовские

Сказки Народные

Сказки народов Австралии и Океании

Сказки Немецкие

Сказки Ненецкие

Сказки Непальские

Сказки Нидерландские

Сказки Ногайские

Сказки Норвежские

Сказки о Дураке

Сказки о Животных

Сказки Олега Игорьина

Сказки Орочские

Сказки Осетинские

Сказки Пакистанские

Сказки папуасов Киваи

Сказки Папуасские

Сказки Персидские

Сказки Польские

Сказки Португальские

Сказки Поучительные

Сказки про Барина

Сказки про Животных, Рыб и Птиц

Сказки про Медведя

Сказки про Солдат

Сказки Республики Коми

Сказки Рождественские

Сказки Румынские

Сказки Русские

Сказки Саамские

Сказки Селькупские

Сказки Сербские

Сказки Словацкие

Сказки Словенские

Сказки Суданские

Сказки Таджикские

Сказки Тайские

Сказки Танзанийские

Сказки Татарские

Сказки Тибетские

Сказки Тофаларские

Сказки Тувинские

Сказки Турецкие

Сказки Туркменские

Сказки Удмуртские

Сказки Удэгейские

Сказки Узбекские

Сказки Украинские

Сказки Ульчские

Сказки Филиппинские

Сказки Финские

Сказки Французские

Сказки Хакасские

Сказки Хорватские

Сказки Черкесские

Сказки Черногорские

Сказки Чеченские

Сказки Чешские

Сказки Чувашские

Сказки Чукотские

Сказки Шарля Перро

Сказки Шведские

Сказки Шорские

Сказки Шотландские

Сказки Эганасанские

Сказки Эстонские

Сказки Эфиопские

Сказки Якутские

Сказки Японские

Сказки Японских Островов

Сказки - Моя Коллекция
[ Начало раздела | 4 Новых Сказок | 4 Случайных Сказок | 4 Лучших Сказок ]



Сказки Абхазские
Сказка № 6271
Дата: 01.01.1970, 05:33
Недалеко от озера Рица жили-были два брата. Старшего звали Шарны-яцва – утренняя звезда: он родился на рассвете. Младший же брат родился вечером, и поэтому его звали Хулпы-яцва – вечерняя звезда. Оба брата стали прославленными охотниками.
Однажды братья спускались в ущелье, чтобы отдохнуть у ручья в полуденный зной. Вдруг перебежал им дорогу олень. Шар-пы-яцва пошел по следам оленя и так долго его преследовал, что солнце стало уже садиться. Тут только он заметил, что взбирается на самую высокую гору.
Быстро наступила ночь и покрыла мраком следы оленя. Застигнутый ночью на крутизне, Шарпы-яцва крепко ухватился за камень, не решаясь в темноте ни подниматься выше, ни спускаться. И он запел о своей беде, надеясь, что где-то внизу брат его услышит, а может быть, даже как-нибудь поможет.
Хулпы-яцва услышал песню брата, сколько ни думал, ничего не смог придумать, чем ему помочь. Однако он понял, что если сон одолеет брата, тот не удержится на выступе, сорвется и погибнет.
«Не дам ему заснуть до утра!» – решил он и запел:
– Ты, Шарпы-яцва, одиноко сидишь на скале. Олень перехитрил тебя, олень исчез. А я его настигну и застрелю. Ты к утру свалишься и не увидишь утренней зари, и звезды не зажгутся для тебя.
Услышав эту песню, старший брат заметался в тоске.
– Хулпы-яцва, – в гневе закричал он, – я еще жив! Настанет утро, заалеют горы, я спущусь вниз и рассчитаюсь с тобой за глумление!
А Хулпы-яцва пел еще громче:
– Тебе не видеть ни солнца, ни гор, – ты уснешь и сорвешься, как камень, со скалы. Узнав о гибели твоей, жена не прольет даже слезинки. Она – серна, ей нужен джейран, который не боится темной ночи на высокой горе. Этот джейран – я!
Шарпы-яцва крепче ухватился за выступ скалы. Скрежеща зубами, он крикнул брату:
– Хулпы-яцва, замолчи! Не будь так темно, я выстрелил бы в тебя. Ты забыл, что у меня есть сын, он отомстит за меня.
Хулпы-яцва захохотал:
– Твой сын, Шарпы-яцва! Его я сделаю свинопасом. Шарпы-яцв-а застонал от ярости. Казалось, горы задрожали ему в ответ. Он словно прирос к скале, разгневанный и ненавидящий. А Хулпы-яцва все играл на свирели и до самого рассвета терзал брата песнями одна другой язвительнее. Так Шарпы-яцва и не задремал, а на заре благополучно спустился со скалы.
Он решил пока сдержать свой гнев и молча пошел за братом. Хулпы-яцва радовался, что спас брата. Шарпы-яцва был угрюм, злые мысли терзали его сердце: «Упади я со скалы – разбился бы насмерть. Тогда Хулпы-яцва исполнил бы все, о чем он пел мне ночью. Даже сейчас он доволен и горд». Когда они подошли к речке, через которую было перекинуто бревно, Шарпы-яцва уже не мог сдержать себя – он пропустил вперед Хулпы-яцва и выстрелил ему в голову. Рухнул Хулпы-яцва в бурлящий поток, окрасив его пену своей кровью. Быстрое течение подхватило труп и унесло далеко-далеко, в объятия моря. Перед глазами Шарпы-яцва лишь смутно мелькнуло его лицо, на котором застыла улыбка.
Пришел Шарпы-яцва домой, не взглянул на жену, не поклонился матери.
– А где Хулпы-яцва? – спросила мать. Шарпы-яцва усмехнулся:
– Сидит там, под горой, и поет свои веселые песни.
Мать не поверила:
– Скажи, Шарпы-яцва, где ты оставил его?
– Он там, под горой... играет на свирели.
В глазах сына сверкала злоба, и сердце матери почуяло беду.
– Где твой брат? Скажи, что с ним случилось? – спросила она снова.
Тут Шарпы-яцва закричал:
– Не брат он мне, а предатель! Я застрелил его...
И он рассказал матери обо всем: как на скале его застигла ночь, как он звал брата на помощь и как Хулпы-яцва над ним издевался.
– И ты не понял, зачем брат пел тебе такие песни? – сказала мать, опустив голову.
– Нет, я понял все и сделал то, что подсказало сердце.
– Плохое у тебя сердце. И ум твой не лучше, – откликнулась она. – Ты забыл, что говорит народ, – язык толкователь сердца. Ты не подумал, о чем пел тебе брат, ты не спросил его...
Шарпы-яцва не спал всю ночь, а утром, взяв кремневку, пошел к той речке, где застрелил брата. Долго стоял он на бревне и смотрел на бурлящий поток. Казалось ему, что снова видит он мертвого брата с застывшей улыбкой на лице, и течение уносит труп все дальше, в объятия моря. Потом Шарпы-яцва приставил дуло кремневки к своему лбу и выстрелил – бурный поток равнодушно принял его мёртвое тело.
Мать глубоко вздохнула, узнав о гибели второго сына, и сказала:
- Все, что выносят люди из жилья, когда потухает утренняя звезда, пусть будет твоей долей, Шарпы-яцва! А все то, хорошее, что люди приносят в дом, когда всходит вечерняя звезда, да будет твоей долей, Хулпы-яцва!

Сказка № 6270
Дата: 01.01.1970, 05:33
Жили брат и сестра. Брата звали Джаным, а сестру — Куара, О Джаныме шла громкая слава. Он был настоящий герой; прямодушный, щедрый и отважный. А сестра его, Куара, ничем не выделялась, была незаметной рядом с таким витязем, как Джа-ным.
Джаным не был женат, Куара тоже не нашла жениха. В один прекрасный день Джаным решил: «Довольно мне быть холостым. Надо жениться на дочери какого-нибудь порядочного человека! А потом и сестру выдам замуж».
Собрался Джаным и поехал искать себе невесту. Долго он ездил, долго искал подходящую девушку в дальних краях, но не нашел такой, которая бы ему пришлась по душе.
«Что же, видно, не судьба мне быть женатым!» — печально решил Джаным и повернул домой.
На обратном пути он услыхал, что у шести братьев-адау есть красавица сестра, замечательная хозяйка и мастерица на все руки. Братья с ней живут, не зная никаких домашних забот. Вряд ли захотели бы отпустить ее великаны, тем более — выдать замуж за простого смертного. Все же Джаным решил посвататься, хоть и понимал, что тягаться с адау не шутка.
«Что бы со мной ни случилось, я ведь мужчина,— подумал он.— Как решил, так и сделаю. Пошлю к ним свата для переговоров, пусть попробует по-хорошему уладить дело. А если миром дело не пойдет, я буду бороться с великанами, и — будь что будет!..»
Он заехал к одному из соседей адау — своему другу Ай-луа, сыну Айса. Хозяин усадил гостя, и Джаным все ему рассказал.
Выбери время, когда братья будут на охоте, и переговори с девушкой. Если она согласится, это уже половина успеха. А если будет отказываться, сватай ее у братьев,— попросил Джаным своего друга.
Айлуа, сын Айса, вскочил на коня и поехал к братьям адау. Приезжает, а там — девушка одна дома. Он рассказал ей, зачем приехал. Но девушка не стала его слушать:
Обратись к братьям! Если будут согласны, я выйду замуж за Джаныма.
Когда братья вернулись домой, Айлуа сообщил им, что приехал сватать их сестру за Джаныма. Братья призадумались. Старший заявил, что убьет Джаныма за дерзость, если тот ему попадется. Но другие, подавив свою злобу, решили:
Пусть сначала Джаным покажет, на что он способен, а там видно будет.
Свату они ответили так:
У нас единственная сестра. Мы не можем ее выдать замуж за первого встречного. Нельзя же выдавать сестру только потому, что у жениха хорошая лошадь с седлом и за то, что он красив или умеет хорошо танцевать и петь. Мы хотим выдать ее только за такого человека, который: бы смог выстроить дом из рыбьих костей с семью комнатами. Если Джаным сможет это выполнить, пусть сватает сестру, мы не побрезгуем им, кто бы он ни был. Айлуа вернулся домой и все рассказал Джаныму, не прибавив лишнего слова. Джаным понял, что выстроить дом из рыбьих костей — не под силу никому. Долго он думал, но ничего не придумав, опечаленный поехал домой.
Вернулся Джаным хмурый, неразговорчивый, сел у очага и опять глубоко задумался.
Куара сразу заметила, что брат не в духе, и стала добиваться, чтобы он рассказал, что с ним случилось. Но Джаным упорно молчал.
Все равно, это такое дело, с которым никто не справится! Пусть же я состарюсь в думах о ней! — сказал он.
Я не успокоюсь до тех пор, пока ты мне не расскажешь всего,— настаивала сестра.
Джаным вынужден был все ей открыть. Тогда Куара воскликнула:
Джаным, пусть умру я за тебя, но, клянусь, из-за такого дела не стоит отчаиваться! Все тебе удастся! Запряги быков и поезжай на берег моря. Собери побольше красных камешков; нагрузи ими арбу доверху и поезжай туда, где дом адау. Рядом с ним живут ацаны. А напротив того урочища, где обитают ацаны, тянется высохшее речное русло. Высыпь в него камешки, которые ты привезешь.
Потом она протянула Джаныму горсть проса и сказала:
Его дала мне мать. Я не собиралась касаться его, но хочу помочь твоему горю. Возьми это просо и рассыпь его у ворот аца-нов, только раздели семена на семь частей. Красные камешки вытащат из песка кости рыб, а ацаны хорошие плотники. Правда, они не понимают человеческого языка, но это просо — знак, который надоумит их, как строить. Если сегодня к вечеру ты рассыплешь это просо, то завтра утром увидишь рыбий дом, какой хотят адау.
Джаным удивился. Он никак не думал, не ожидал, что его незаметная скромница-сестра может оказаться столь ценной помощи ницей. Он сделал все так, как его научила Куара: набрал камешков и бросил их в старое речное русло, просо разделил на семь частей и рассыпал у ворот ацанов. Ночь Джаным провел в лесу. На следующее утро смотрит: стоит дом из рыбьих костей, и в нем семь балконов, по числу комнат.
Джаным смело отправился к братьям-великанам и, поздоровавшись с ними, сказал:
Вот взгляните на дом, о котором вы говорили, он красуется перед вами. Что вы мне теперь скажете?
Что мы можем сказать? — ответили братья.— Все ж тебе многого не хватает. Но мы отдадим сестру, если ты пойдешь в тот лес, который находится на востоке, откуда поднимается солнце. В том лесу живет олень. Каждый волосок на его шкуре поет свою песню. Вот если ты снимешь с него шкуру и принесешь нам, мы выдадим за тебя сестру.
Джаным никогда не слыхал о таком олене. Долго он думал, как раздобыть его, но не смог ничего придумать, и вернулся домой ни с чем, опечаленный еще больше, чем после первой не-удачи.
Заметив это, Куара спросила:
Что случилось? Неужели дом из рыбьих костей не понравился?
Нет, дом из рыбьих костей хорош, но братья-адау задали мне другую задачу, с которой ни один человек не справится.
И он рассказал сестре, что придумали адау, чтобы не выполнить своего обещания.
Куара улыбнулась и сказала:
Ничего, и с этим ты справишься. Только мне придется пожертвовать тем, что оставила мне мать в приданое. Жениха у меня пока нет, а как я могу не помочь любимому брату.
Куара достала из тайничка золотую иглу и серебряные ножницы.
Заверни их и спрячь за пазуху. Заткни за пояс топор и отправляйся в тот лес, что на востоке. Там увидишь большой дуб. Этому дубу триста лет. Вершина его уже высохла, но зато внизу, на стволе, на высоте человеческого роста есть несколько веток с густыми листьями. Постучи обухом топора по стволу, а потом начинай рубить ветви. Олень услышит стук и прибежит. Кроме листьев этого дуба, он ничего не ест. Ты спрячься за ствол, и как только он подойдет к дереву, метни ему в лоб иглу. Она вонзится до кости, и он будет стоять как вкопанный. Потом ты приложи эти ножницы к его нижней губе, и кожа сама слезет с оленя.
Джаным поблагодарил сестру, бережно спрятал иглу, ножницы, взял топор и отправился в лес. Там он разыскал дуб и, крепко постучав по стволу, стал рубить ветку. Вдруг издали донеслись какие-то странные, нестройные, но приятные звуки. Они все приближались и приближались. Но вот прибежал олень и остановился под деревом. Каждый волосок на шкуре этого оленя пел свою песню. Джаным, спрятавшись за ствол, изловчился и метнул иголку в лоб оленя. Тот так и застыл на месте. Тогда Джаным очутился рядом с оленем, приложил ножницы к его нижней губе, и шкура оленя в тот же миг сползла, упала на землю. Олень остался голым, с одними рогами.
Хороший обмен ты сделал,— сказал он Джаныму.— Оставил мне одну иголку вместо всей шкуры с поющими волосинками! Теперь, если на мне не вырастет новая шерсть, я заберусь в какую-нибудь пещеру и буду доживать там свой век.
И, выбив из рук Джаныма серебряные ножницы, олень умчался. Сколько ни искал Джаным, так и не нашел их. Оленью шкуру Джаным повесил на топор, положил его на плечо и пошел к бра-тьям-адау. Всю дорогу шкура распевала разные песни.
Поздоровавшись с великанами, Джаным сказал:
Я принес то, что вы требовали. Как вы теперь мне ответите?
Делать нечего,— отвечали братья-адау.— Придется справить свадьбу!
Они назначили день свадьбы, но сестра адау, сидя в доме из рыбьих костей, на оленьей шкуре, каждый волосок которой пел свою песню, позвала братьев и сказала им:
Айт, братья! Не думала, что вы окажитесь такими простофилями. Единственную свою сестру, которую вы ни за кого не
выдавали замуж, теперь продаете за этот дом и шкуру. Ваша се-стра стоит большего. Братья воскликнули:
Мы его сожжем в нашем железном доме!
Но случилось так, что накануне отъезда брата Куара увидела во сне, что Джаныма хотят запереть и сжечь в железном доме. Сестра вскочила и стала будить брата:
Брат мой, Джаным, в опасный путь ты собираешься! Когда ты придешь к адау, они тебя убыот. Утром сбегай к ручью Хима-та, разыщи липу, что растет на крутом берегу, и спроси лису, которая живет в ее дупле, как тебе поступить. Лисица тебе, наверх ное, поможет — она во вражде с адау.
Не теряя времени, Джаным поспешил к ручью Химата, отыскал лису. Он сел рядом с ней и рассказал обо всем.
От этих братьев-адау житья нет зверям,— сказала лиса.— Они и меня не раз травили. Теперь я с ними сведу счеты. Вот тебе свежий болотный корень адардзы, он всегда влажный. А если ты его придавишь с двух концов, из него выйдет столько воды, что она зальет любой пожар. Спрячь корень под платье и не теряй даром времени, поезжай к адау. Только возьми с собой надежных товарищей — столько, сколько братьев у невесты. Когда вы приедете, тебя запрут в железный дом и раскалят его, но корень спасет тебя.
Джаным так и сделал: собрал шесть товарищей-ровесников и поехал. По дороге к ним присоединилась лисица.
Приезжают к адау, а там уже стоят накрытые столы. Но братья-адау говорят Джаныму:
Пока не сели за стол, пойди к невесте, поговори с ней,— она там, в железном доме,— а после свадьбы вы перейдете в дом из рыбьих костей, мы вам его уступаем.
Но едва Джаным вошел в железный дом, они заперли дверь и развели под домом огонь. Чем больше бушевал огонь, тем крепче сжимал Джаным болотный корень, и его влага охлаждала раскаленные стены.
А лисица еще до этого предупредила товарищей Джаныма: — Когда братья-адау решат, что с Джанымом уже покончено, они возьмутся за вас. Но вы держите наготове то, что я вам дам. Ты возьми мой коготь с передней лапы,— сказала она одному из товарищей Джаныма и подала ему свой коготь.— Когда к тебе подойдет адау с протянутой рукой, чтобы поздороваться, ты, подавая руку, держи этот коготь меж пальцев и вонзи ему в ладонь. И он не сможет владеть оружием. А ты,— сказала лиса другому товарищу Джаныма,— возьми мой зуб,— и она отдала ему свой зуб.— Когда адау приблизится к тебе, брось в него этим зубом — он ему вопьется в пупок.
Когда к тебе подойдет третий из братьев-адау,— обратилась лиса к третьему товарищу Джаныма,— скажи, что хочешь подарить ему это кольцо. Едва он его наденет, у него отымется рука.
Четвертому лисица отдала коготь со своей задней лапы:
Когда подойдет к тебе адау, брось ему под ноги этот коготь. Едва адау на него наступит, он пройдет через все его тело и выйдет из черепа.
Пятому товарищу она дала гребень.
Когда адау приблизится к тебе, ты гребнем захвати его бороду, и он лишится всякой силы.
Последнему же лиса подала точильный брус и сказала:
Возьми этот точильный брус. Если адау захочет тебя проглотить и разинет рот, ты быстро положи этот брус ему на язык. Тогда язык адау окаменеет.
Товарищи Джаныма поступили, как их научила лиса, и пере-били всех злых великанов. Потом они поспешили вызволить Джаныма из железного дома.
А сестра адау, убедившись, что осталась бобылкой, сразу забыла свою заносчивость и была счастлива, что Джаным взял ее в жены.
Я был на свадебном пиру у Джаныма. А на обратном пути завернул на сельский сход. Там меня спросили, какие я слышал новости. Я рассказал о Джаныме, всем это очень понравилось, а Мамсыр Допуа вынул из кармана серебряную табакерку и дал ее мне, сказав:
За такую выдумку тебе следовало бы поднести лучший подарок, но пока довольствуйся этим.
Обрадовался я подарку и положил его в карман.

Сказка № 6269
Дата: 01.01.1970, 05:33
В одном селе жил безжалостный, скупой богач. У него было большое стадо овец и коз. Из скаредности он держал только одного пастуха, обременяя его непосильной работой. Когда же наступал срок расплаты, богач обвинял пастуха в том, что он, недоглядев за стадом, причинил ему убыток, выгонял его, ничего не заплатив, и нанимал другого.
Вот однажды богач выгнал одного пастуха и стал подыскивать другого. Искал, искал, но никто больше не хочет у него работать. Тогда он нашел безродного мальчика-сироту и взял его в пастухи, сроком на пять лет. За это богач обещал ему дать пять коз с приплодом, когда Мальчик стал пасти стадо с большим усердием. Трудно ему приходилось, но он терпеливо переносил все невзгоды. Жил он на лугу, где паслось стадо, в шалаше у озера.
Время шло, и пятый год уже был на исходе. Однажды, когда стадо отдыхало и пастух сидел задумавшись на берегу озера, к нему подошел старик с длинной седой бородой, по которой стекали капли влаги. Он поздоровался и, помолчав, сказал:
- Надоела мне вода. Очень захотелось молочка... Не угостишь ли меня?
- Уважаемый старец! - отозвался пастушок. - Хозяин держит на учете все молоко, и я не хочу его обманывать. Но позвольте вас угостить моей долей,-она скромна, зато я могу вам предложить ее от чистого сердца.
Старик выпил молоко, похвалил, поблагодарил пастушка и исчез в ивовых зарослях.
кончится срок его службы.
Ночью пастушку приснился странный сон. Как будто стадо его пасется на дне озера, и он там же, при нем. Когда стало вечереть, скотина потянулась к берегу, а он никак не мог выплыть. Тут показался старец, которого он угостил молоком, и что-то крякнул козлу - вожаку стада. Козел вернулся, зацепил мальчика за, пояс рогами и потащил за собой на сушу. Стадо собралось, и две сторожевые собаки приветствовали пастушка радостным лаем... От этого лая он и проснулся. Солнце уже поднялось, козы и овцы блеяли, напоминая, что их пора доить. Мальчик долго не мог прийти в себя и занялся обычным делом.
Наступил последний день службы по договору с богачом, и пастушок стал у него просить обещанных пять коз с приплодом. Но тот и не собирался выполнить договор. Он накричал на пастушка, сказал, что за это время от плохого ухода шерсть у овец поредела, козы стали давать меньше молока, и приплод скота убавился. Пусть пастушок убирается подобру-поздорову куда хочет, пока он не побил его.
Что оставалось делать бедняге? Он завязал свои жалкие пожитки в узелок, повесил его на пастуший посох, перекинул за плечо и, чуть не плача, покинул свой шалаш. Богач злобно смотрел ему вслед. Уходя, пастушок заметил, что какой-то козленок отбился от стада, которое уже двинулось к озеру. Козленок, блея, подбежал к пастушку и стал лбом тереться о его колено.
Тут мальчик не выдержал и обратился к богачу:
- Отдай мне хоть этого козленка!
Богач, торопясь нагнать стадо, плюнул вслед пастушку и крикнул:
- Бери, только отстань от меня! Этот паршивый козленок тебе как раз подстать.
Мальчик пошел по дороге, сам не зная куда, а рядом с ним, не отставая, бежал козленок. К вечеру пастушок оказался на противоположном берегу озера, у которого он раньше пас стадо.
Утомленный дорогой он решил переночевать. Набрал сучьев, разжег костер и, подложив узелок под голову, лег спать. Козленок устроился у него в ногах. Два-три раза за ночь мальчик подбрасывал в костер хворост и спросонья окликал собак: “Псоу, оу, оу!”, словно еще пас стадо.
Проснулся он от утреннего холода. Осмотревшись, увидел, что костер потух, кругом расположилось хозяйское стадо и козел-вожак в упор смотрит на него, а козленок, мотая головой, щиплет свежую травку.
В этом месте в озеро впадала речка. Пастух пошел вверх по течению, и все стадо двинулось за ним. Так они пришли в горы, откуда вытекала речка. Здесь пастух поставил шалаш и продолжал пасти стадо.
Прошло несколько лет. Мальчик стал взрослым, женился на девушке из ближнего села и обзавелся семьей. Теперь у него самого были пастухи, которым у него хорошо жилось, так как он помнил о своей прежней горькой доле.

Сказка № 6268
Дата: 01.01.1970, 05:33
Жили-были два товарища – Ашхамадж и Агамадж. Оба они любили пошутить, не давали никому себя обмануть и частенько состязались друг с другом в ловкости и находчивости. И на этот раз они поспорили: кто кого перехитрит.
– Покажи свою ловкость, – предложил Ашхамадж, – вырви незаметно перо из орлиного крыла, тогда я поверю в тебя.
– Хорошо, – ответил Агамадж и полез на дерево, на вершине которого отдыхал орел.
Не успел Агамадж добраться до середины ствола, как Ашхамадж ловко снял с него штаны. Агамадж подкрался к орлу и незаметно выдернул у него из крыла перо. Довольный, он спустился на землю и подал его улыбающемуся Ашхамаджу.
– Молодец! – сказал тот. – Это орлиное перо. Но скажи, – пожалуйста, ты, вероятно, обменял его на штаны?
Только тогда заметил Агамадж, что он без штанов, и догадал-ся, кто проделал с ним такую шутку.
– Видно, в ловкости мы друг другу не уступим! – восклик-нул он, натягивая штаны, которые ему вернул приятель.
Друзья пошли вместе по дороге.
– Знаешь что, Агамадж, – обратился к другу Ашхамадж, – мы живем в нужде. Надоело мне перебиваться с хлеба на воду. Наймемся к кому-нибудь на работу. Накопим денег и заживем на славу!
Агамадж согласился. Стали они искать работу. Пришли в одно селение и узнали, что богатая вдова ищет пастуха для своей ко-ровы. Друзья отправились к вдове и предложили свои услуги.
– Хоть я ищу одного пастуха, а вас двое, но вам и двоим не справиться с моей коровой, – сказала вдова, внимательно огля-дев их.
– Справимся! – отвечали друзья. – Разве мы не мужчины? Им и в голову не приходило, что у этой коровы особый нрав и повадки: навозу она за ночь накладывала в хлеву чуть ли не до потолка, а паслась на бегу, нигде не отдыхая.
На следующий день пастухи взялись за работу: Ашхамадж остался чистить хлев, Агамадж пошел пасти необыкновенную ко-рову.
С раннего утра до позднего вечера без отдыха, едва успев съесть кусок кукурузной лепешки, чистил Ашхамадж хлев. А Агамадж, едва выпустив корову из хлева, вынужден был рысью бежать за нею, чтобы не потерять ее из вида. Корова понеслась к берегу моря, обежала побережье, полизала соленый песок и, ускоряя шаг, направилась в горы, к сочным лугам. Только вечером, совершенно обессилев, еле-еле плетясь за сытой коровой, голодный Агамадж вошел во двор.
– Ну как – устал? – спросил он своего приятеля, который, задыхаясь, весь в поту, только что вышел из хлева.
– Пустяки, – отвечал тот. – Работенка легкая. Две-три лопаты навоза выкинул и – все.
– Почему же у тебя вся рубаха мокрая? – удивился Агамадж.
– От нечего делать валялся на солнце, вот и вспотел, – ответил Ашхамадж и спросил в свою очередь: – А как твои дела?
– Не корова – дохлятина, – сказал Агамадж, скривив рот. – Еле ноги волочит. Подгонял, подгонял, на руках мозоли палкой натер.
– Почему же твоя рубашка промокла? – спросил с изумлением Ашхамадж.
– Тоже целый день валялся на солнце. Так припекло, что вспотел. Кстати, завтра твоя очередь пасти корову. Захвати с собой апхярцу и скамеечку. Сядешь где-нибудь в тени, поиграешь, попоешь. Черт с ней, с коровой. Пусть топчется на одном месте, пусть вместо травы хоть копыта свои объедает.
– А ты, Агамадж, когда пойдёшь чистить хлев, захвати из конюшни старое седло, оно там валяетс в храме. Видно, о нем забыли. Почини его, все равно делать нечего. Потом мы заберем его, пригодится.
На следующий день они с утра принялись за работу. Агамадж взял седло и понес его в хлев, но оказалось, что корова за ночь чуть не до потолка заполнила его навозом. Чтобы не запачкать седла, Агамадж решил спрятать его где-нибудь во дворе. Но как назло в эту минуту вдова вышла из дому и слонялась по двору до самого вечера. Пришлось Агамаджу оседлать самого себя в хлеву и работать с досадной поклажей на спине весь день.
Тем временем его товарищ, взгромоздив скамейку на плечи, с апхярцой под мышкой, бегал за коровой. Корова, как и вчера, пустилась к морю, полизала песок и кинулась к горным лугам, где рыскала до вечера. Ашхамадж вернулся, еле волоча ноги. Как раз к этому времени измученный Агамадж закончил чистку хлева.
– Что ты со мной сделал? – набросился на него Ашхамадж, едва переводя дыхание. – Зачем не сказал, что эту проклятую корову так трудно пасти? Я не брал бы с собой ни апхярцы, ни скамейки. За весь день не пришлось присесть.
– А почему ты не сказал мне, что так трудно работать в хлеву? – сердито проворчал Агамадж.
Не глядя друг на друга, они побрели к хозяйке требовать расчета.
– Хотя вы работали всего два дня и изрядные лодыри, все же, видно, неплохие ребята. Я вам дам щедрую награду за ваши труды, – сказала вдова, передавая несколько золотых монет.
Стали они делить монеты поровну. Но среди золотых оказалась новенькая полушка. Спор пошел из-за нее.
– Уступи мне её, сделай милость, – стал упрашивать Ашхамадж Агамаджа, – через неделю я её тебе отдам.
Тот в конце концов согласился. Ровно через неделю, рано утром отправился Агамадж к своему другу. Входит он в дом, видит: плачет, заливается слезами жена Ашхамаджа, рвет на себе волосы.
Агамадж с изумлением спросил, кого она так оплакивает.
– Мужа! – ответила женщина. – Вчера он скончался от желудочной болезни. Осталась я одна над свежей могилой.
Агамадж был потрясен. Он тоже поплакал, просидел с вдовой до сумерек и пошел восвояси. Но по дороге у него мелькнула мысль: не схитрил ли Ашхамадж и на этот раз, не желая возвращать полушку? Повернул он назад, пошел на кладбище, отыскал там могилу, прикрытую досками и чуть присыпанную землей. Агамадж стал следить за могилой.
В полночь какие-то воры с мешком награбленного золота и драгоценной шашкой пришли и расположились у могилы Ашхамаджа.
Один из грабителей предложил здесь же поделить награбленное, а в первую очередь решить, кому отдать шашку. Решили дать шашку тому из них, кто больше всех отличился во время грабежа, и все стали рассматривать клинок. Один заявил, что это клинок из закаленной стали, другие говорили, что из простого железа. Чтобы разрешить спор, один из грабителей сказал:
– Если этой шашкой можно будет разрубить одним ударом человека, значит, клинок из закаленной стали, если нельзя, – он из простого железа. –
Все с ним согласились, но не на ком было испробовать шашку. Тогда грабители предложили для этого выкопать покойника. Все эти разговоры слышал заживо похороненный.
Грабители быстро выкопали гроб Ашхамаджа и, вынув отту-да мнимого покойника, поставили на ноги, прислонив к дереву, Однако, когда один из грабителей, взяв в руки шашку, размах-нулся, чтобы разрубить покойника, Ашхамадж крикнул со страха во все горло. От неожиданности грабители так перепугались, что бросив шашку и мешок золота, убежали.
Тут к Ашхамаджу подбежал Агамадж. Он стал требовать воз-вращения полушки и дележа брошеных сокровищ. Вскоре спор перешел в драку.
Между тем убежавшие грабители, придя в себя, остановились и, посоветовавшись, послали одного разбойника к могиле, чтобы узнать, что там происходит.
Тот пробрался к ограде могилы и, увидя, что мертвец с кем-то дерется, бросился к своим друзьям. Услышав рассказ об этом, грабители разбежались.
Ашхамадж и Агамадж приступили к дележу сокровищ. Все поделили, но Ашхамадж отказался вернуть долг – полушку.
– Я же не брал её в могилу, – заявил он Агамаджу. – Она где-то дома валяется.
Друзья вышли на дорогу. Ашхамадж вытащил платок и стал вытирать вспотевший лоб. Тут злополучная полушка выпала у него из кармана. С новой силой вспыхнул спор из-за полушки, но друзья никак не могли её поделить.
Наконец они решили: пусть спор разберет первый встречный. Вскоре им повстречался всадник. Они попросили рассудить их. Тот подумал и сказал:
– Покажите-ка мне полушку.
Ашхамадж протянул ему монету. Тот взял её, осмотрел и спросил:
– А она не фальшивая?
– Что ты, что ты – смотри: горит, как чистое золото.
– Ну, в таком случае, хорошо. Я вижу, что хоть ума у каждого из вас немало, вы можете рехнуться, споря из-за полушки. А она мне пригодится! – с этими словами он стегнул лошадь и ускакал, подняв облако пыли.
Так закончился спор двух веселых друзей Ашхамаджа и Агамаджа.

Перепубликация материалов данной коллекции-сказок.
Разрешается только с обязательным проставлением активной ссылки на первоисточник!
© 2015-2023