Сказка № 480 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 Женился парень. Взял девушку в жёны не из своей деревни, а из дальнего села. Пожили они, мало ли, много ли, жена и говорит мужу:
- Съездил бы ты, Иванка, мою матушку навестить.
Запряг Иванка лошадь и поехал.
Хорошо его тёща встретила. Картошку на стол поставила, грибочков солёных, пирогов с рыбой. А потом налила в миску такое, чего он никогда не ел. И кислое оно, и сладкое, не густое, не жидкое, не холодное, не горячее. Вкусное! Ел бы да ел! Две миски Иванка съел. И спрашивает тёщу:
- Это что же вы такое наварили?
- Кисель это овсяный! Неужели не знаешь?
- Не знаю! А Параска моя умеет его варить?
- Отчего ж не уметь? Умеет!
Погостил ещё немного Иванка у тёщи и домой отправился.
Едет и твердит: “Кисель, кисель, кисель...”
А навстречу прохожий. Поздоровались они. Только Иванка сказал “добрый день”, вылетело у него из головы слово. Никак не может вспомнить!
Почесал Иванка затылок и повернул обратно к тёще. Хорошо ещё, что недалеко отъехал.
Приехал и спрашивает:
- Как та еда называется, которой вы меня угощали?
- Кисель, овсяный кисель! Иванка снял шапку и проговорил в неё три раза: “Кисель! Кисель! Кисель!” Потом надел шапку и сказал:
- Теперь-то уж не забуду!
Полпути проехал, с барином встретился. Свернул коня прямо в лужу, чтобы барину дорогу уступить, шапку по обычаю снял. Да как закричит:
- Ой, потерял! Ой, потерял!
- Что ты потерял? - спрашивает барин.
А Иванка чуть не плачет:
- Такую штуку потерял, что ни за какие деньги не купишь!
- Давай вместе искать, - говорит барин, - я тебе помогу!
Засучили они рукава, стали в луже потерю искать. Барин осторожно ищет, чтобы руки в грязи не испачкать. А Иванка опустил руки в лужу по локоть, по дну шарит.
- Что же ты делаешь? - говорит барин. - Разве так найдёшь? Всю грязь перемешал. Не лужа, а кисель!
Иванка как закричит:
- Спасибо тебе, барин! Отыскал ты мою потерю!
Вскочил на телегу и хлестнул коня.
Барин так и остался на дороге с растопыренными руками. Потом покрутил головой и поехал куда ехал.
А Иванка уже к дому подъезжает. Выбежала жена ворота раскрыть, а он ей с телеги кричит:
- Параска! Ты кисель умеешь варить?
- Умею!
- Так беги скорее вари! А то я опять забуду, как он называется.
Наварила Параска киселя, созвали гостей, всех угостили. С тех пор в той деревне научились кисель варить. | |
Сказка № 479 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
В прежние времена было так: как состарится отец, завезет его сын в глухую пущу да и бросит там...
Вот однажды повез сын отца в пущу. Жаль ему отца - сильно любил он его, да что поделаешь! Не повезешь, люди засмеют, старых обычаев, скажут, не держится. Еще из села прогонят...
Едет он невеселый, а отец и говорит ему:
- Неужто ты, сынок, меня, старого да хворого, одного в лесу бросишь?
Подумал сын, утер слезу и говорит:
- Нет, батько, не брошу. Но для людей хотя бы надо это сделать. Ночью я за тобой приеду и буду тебя до самой смерти в темной коморе держать, чтоб никто не видел.
Так сын и сделал.
Когда настала ночь, он привез из пущи отца и спрятал его в темной коморе.
А случилось несчастье - град все жито побил, и нечем было новое посеять.
Пришел сын к отцу в темную коморку, жалуется :
- Что делать? Не посеем жита - в будущем году без хлеба останемся. Отец говорит:
- Нет, сынок, доколе я жив, без хлеба мы не будем. Слушай меня. Когда ты был еще маленький, я гумно строил. А был в том году большой урожай. Вот я необмолоченным житом гумно и накрыл. Сними стреху, обмолоти - и будет у тебя зерно на посев.
Сын так и сделал. Снял стреху с гумна, обмолотил и посеял осенью жито.
Дивуются соседи: откуда это он зерно достал? А сын молчит, ведь нельзя же признаться, что это старик-отец ему помог.
Подошла зима. Нечего есть. Опять идет сын к отцу в темную комору.
- Так, мол, и так. - говорит, - придется с голоду помирать...
- Нет, - говорит отец, - с голоду мы не помрем. Слушай, что я тебе скажу. Возьми лопату да покопайся в хате под лавкою. Там, как был я еще молодой, закопал немного денег про черный день. Жизнь, сынок, прожить - не поле перейти: все может случится. Так я думал, так и делал.
Обрадовался сын, выкопал отцовы деньги и купил зерна.
И сам с семьей ест да еще и соседям занимает. Вот они и спрашивают у него:
- Скажи нам, брат, откуда ты хлеб достаешь? Признался сын:
- Отец, - говорит, - кормит меня.
- Как же так? - дивуются соседи. - Ты же отвез своего отца в лес, как и все добрые сыновья!
- Нет, - говорит сын, - я сделал не так, как вы делаете, а оставил отца у себя век доживать. Вот зато, как пришла беда, отец мне и помог. У старых людей ума больше, чем у молодых.
Перестали с той поры сыновья отцов своих в пущу отвозить, а стали их под старость уважать да кормить.
| |
Сказка № 478 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Было у отца двенадцать сыновей, все хлопцы рослые да удалые.
Жили они на большой поляне, среди дремучего леса. Занимались хозяйством, охотились на диких зверей и птиц.
Старик-отец, как голубь седой, сидел и летом в кожушке и только распоряжался. И были в семье лад да любовь.
Оженились сыновья, пошли у них свои дети. Большая выросла семья. Все слушались старика-отца, и каждый делал свою работу.
Но вот спустя некоторое время умер отец. И пошли в семье нелады. Ссорятся жены братьев, одна другую поедом едят, нету согласья. И такая пошла между ними свара, что и мужья ничего поделать не могут. Кричат жены, хотят делиться.
“Ну что ж, - думают братья, - надо делиться”. Начали делиться. Да дело оно не такое и легкое, как им казалось. Кое-как с криком да зыком поделили добро и скот. А как дело дошло до земли, то чуть друг друга не поубивали: никак не могут поделить свою полянку, чтоб никому не было обидно. Перессорились братья из-за земли и стали один другому врагами.
Только два младшие брата жили между собой в большом согласии: куда один, туда и другой. Не захотели они биться с братьями за землю, покинули отцову хату и пошли по свету искать другого пристанища.
Сделали братья из двух дубов большие сани, запрягли в них шесть пар волов, положили добро, посадили жен с детьми и двинулись в путь на санях по песку. А коровы и мелкий скот пошли за ними.
Протащили волы по песку дубовые сани немного да и стали как вкопанные. А колес-то у братьев не было, и ничего о них не знали они. Ведь никуда из своего леса не только летом, но и зимою не ездили.
Начали братья отпиливать круглые колодки и подкладывать их под полозья. Катятся колодки, н сани вперед ползут. Надоело младшему брату подкладывать под полозья колодки, вот и говорит он старшему:
- Давай сделаем так, чтоб колодки сами под полозьями крутились.
И сделали они первые в тех краях колеса. Легче пошли теперь волы, так что братья и сами сели на воз. Едут и дивуются, как это они до сих пор без колес обходились.
Ехали они, ехали, доехали до большой реки. Осмотрели реку - всюду она глубокая, нигде нету удобного места, чтоб переехать вброд. А тут такая буря поднялась, что лес, словно зверь, ревет. Ломает буря деревья, как соломинки, и бросает в реку. Плывут они по реке целыми грудами.
Посмотрел на них младший брат, подумал и догадался, как перебраться через реку.
Наловили они с братом деревьев, очистили их от веток, связали бревна одно с другим и сделали крепкий плот. А когда буря утихла, втащили свой воз на плот. Сами стоят на плоту, управляют длинными жердями - баграми, и плывет себе плот, как корабль.
Увидели коровы, что волы поплыли на другой берег, кинулись в реку за ними вдогонку. Только свиньи да овцы побоялись прыгнуть в воду. Стоят на берегу, хрюкают, блеют. Вернулись братья с плотом назад и забрали их.
Так переправились все через широкую и глубокую реку.
Поехали они дальше и забрались в такую пущу, что и конца ей нету.
Начали братья прорубать в пуще просеки да гребли мостить. Да куда там! Чем дальше, тем лес все гуще и гуще, а в нем такие провалья, что и выбраться нельзя.
Старший брат заморился, ослаб.
- Останусь, - говорит он младшему брату, - я здесь, ведь силы не хватит из этого лесу выбраться.
И остался жить со своею семьей в лесу. С той поры и его самого и весь его род стали называть поле-щуками.
А младший брат не захотел в лесу оставаться. Был он силен, как тур, и надеялся на свою силу. Он один прокладывал просеки, гатил гребли и ехал дальше.
И до наших времен остались еще на Полесье те просеки да гати, что понаделал младший брат.
Долго ли он так выбирался из дремучего леса, или недолго, но вот наконец стали попадаться прогалины да песчаные поляны. Поселился младший брат на этих полянах, стал их распахивать да сеять хлеб.
И с той поры прозвали его и весь его род полевиками.
А потом расселились полещуки и полевики, заняли и другие леса и поля, стали добрыми соседями.
Так живут они и теперь. | |
Сказка № 477 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Копал мужик погреб и нашел кусок золота. Очистил его от песка и думает: “Что ж мне с ним делать? Ежели отнести пану, то пан отберет и ничего за него не даст. Отнести шинкарю - тот обманет:
скажет, что это, мол, не золото. Дома хранить - могут воры украсть... Нет, отнесу-ка лучше его самому царю. Что он даст, то и возьму”.
Надел мужик новую свитку, обул новые лапти и понес царю золото.
Шел он, может, неделю, а может, и две.
Приходит наконец в царскую столицу. Подошел к царскому дворцу.
- Ты куда, дядька? - спрашивает его часовой-солдат.
- К царю, служивенький.
- Зачем?
- Да вот несу ему кусок золота. Солдат и пропустил мужика в ворота. Подошел мужик к царским покоям. А там сам царский генерал стоит на часах.
- Куда, мужик, лезешь? - грозно закричал генерал.
- К царю, - говорит мужик.
- Зачем?
- Да копал я погреб на огороде и выкопал кусок золота. Вот и несу царю - может, он за него что даст.
- Покажи, - говорит генерал, - золото. Показал ему мужик золото. Поглядел генерал, покрутил свои усы и говорит:
- Если уступишь мне половину того, что царь тебе за золото даст, то пропущу, а нет - ступай назад.
- Ладно, панок, дам! - соглашается мужик. Генерал доложил царю. Вышел царь, взял золото и спрашивает мужика:
- Что ж тебе, мужичок, дать за него?
- Да ничего, царечек-паночек. Ежели есть чем угостить, то сделай милость, а то я с дальней дороги, очень есть захотелось.
Царь приказал, и слуги принесли мужику каравай белого хлеба и бутылку вина.
Поглядел мужик на такое угощение и говорит:
- Царечек-паночек! Мой дед и прадед такого хлеба не едали, такого вина не пивали, и я к этому не привычный. Нету ли у тебя солдатского хлеба да простой водки?
Принесли мужику черного солдатского хлеба и простой водки.
Наелся мужик, выпил маленько и благодарит царя.
- Ну, а что еще, мужичок, ты хочешь?
- Да ничего, царечек-паночек. Теперь дозволь поплясать в твоих покоях.
- Эй, музыку! - крикнул царь. Явилась полковая музыка.
- Нет, - говорит мужик, - под такую музыку я плясать не умею.
- А под какую же ты умеешь?
- Под дуду.
Нашли дударя с дудой. Заиграл дударь, и как пошел мужик плясать, аж царские покои трясутся. Наплясался вволю, все лапти сбил, а потом говорит:
- Хватит!
Дударь перестал играть.
- А теперь, царечек-паночек, - говорит мужик, - есть у меня еще одна последняя просьба.
- Какая?
- Да вот я тебе здесь нашумел, нагрязнил своими лаптями, так дай мне за его сто розог.
- Зачем тебе розги? - говорит царь. - Ты же мне золото принес!
- Нет, царечек-паночек, дай розог, я так от тебя не уйду.
Ну, делать нечего. Позвал царь палачей с розгами. Положили мужика на лавку. Намочили палачи розги в соленой воде и приготовились его бить.
А мужик вдруг как закричит:
- Погоди, царечек-паночек! У меня напарник есть.
- Какой напарник?
-Да вот когда шел я к тебе, то меня один твой генерал не пускал. “Коли дашь, - говорит, - половину того, что тебе царь за золото даст, то пропущу”. Я посулил ему отдать половину. Так дайте ему первому его половину - все ж он мне не ровня, я должен ему свой черед уступить.
Привели генерала. Как увидел он розги, задрожал весь, начал что-то говорить, да язык его не слушается. А мужик говорит:
- Не бойся, панок-генерал, я тебя не обижу:
твою долю отдам сполна. Дайте ему пятьдесят, а потом остальные мне.
Раздели генерала, положили на скамью и начали сечь розгами.
Когда отсчитали ровно пятьдесят, мужик говорит:
- Царечек-паночек! Он тебе хорошо служит, так дай ему и мою половину. Мне не жалко..,
Всыпали генералу еще пятьдесят розог. А мужик шапку в охапку - и за порог. | |
|
