• Канал RSS
  • Обратная связь
  • Карта сайта

Статистика коллекции

Детальная статистика на
23 Марта 2024 г.
отображает следующее:

Сказок:

6543+0

Коллекция Сказок

Сказилки

Сказки Индонезийские

Сказки Креольские

Сказки Мансийские

Сказки Нанайские

Сказки Нганасанские

Сказки Нивхские

Сказки Цыганские

Сказки Швейцарские

Сказки Эвенкийские

Сказки Эвенские

Сказки Энецкие

Сказки Эскимосские

Сказки Юкагирские

Сказки Абазинские

Сказки Абхазские

Сказки Аварские

Сказки Австралийские

Сказки Авторские

Сказки Адыгейские

Сказки Азербайджанские

Сказки Айнские

Сказки Албанские

Сказки Александра Сергеевича Пушкина

Сказки Алтайские

Сказки Американские

Сказки Английские

Сказки Ангольские

Сказки Арабские (Тысяча и одна ночь)

Сказки Армянские

Сказки Ассирийские

Сказки Афганские

Сказки Африканские

Сказки Бажова

Сказки Баскские

Сказки Башкирские

Сказки Беломорские

Сказки Белорусские

Сказки Бенгальские

Сказки Бирманские

Сказки Болгарские

Сказки Боснийские

Сказки Бразильские

Сказки братьев Гримм

Сказки Бурятские

Сказки Бушменские

Сказки в Стихах

Сказки Ведические для детей

Сказки Венгерские

Сказки Волшебные

Сказки Восточные о Суде

Сказки Восточные о Судьях

Сказки Вьетнамские

Сказки Г.Х. Андерсена

Сказки Гауфа

Сказки Голландские

Сказки Греческие

Сказки Грузинские

Сказки Датские

Сказки Докучные

Сказки Долганские

Сказки древнего Египта

Сказки Друзей

Сказки Дунганские

Сказки Еврейские

Сказки Египетские

Сказки Ингушские

Сказки Индейские

Сказки индейцев Северной Америки

Сказки Индийские

Сказки Иранские

Сказки Ирландские

Сказки Исландские

Сказки Испанские

Сказки Итальянские

Сказки Кабардинские

Сказки Казахские

Сказки Калмыцкие

Сказки Камбоджийские

Сказки Каракалпакские

Сказки Карачаевские

Сказки Карельские

Сказки Каталонские

Сказки Керекские

Сказки Кетские

Сказки Китайские

Сказки Корейские

Сказки Корякские

Сказки Кубинские

Сказки Кумыкские

Сказки Курдские

Сказки Кхмерские

Сказки Лакские

Сказки Лаосские

Сказки Латышские

Сказки Литовские

Сказки Мавриканские

Сказки Мадагаскарские

Сказки Македонские

Сказки Марийские

Сказки Мексиканские

Сказки Молдавские

Сказки Монгольские

Сказки Мордовские

Сказки Народные

Сказки народов Австралии и Океании

Сказки Немецкие

Сказки Ненецкие

Сказки Непальские

Сказки Нидерландские

Сказки Ногайские

Сказки Норвежские

Сказки о Дураке

Сказки о Животных

Сказки Олега Игорьина

Сказки Орочские

Сказки Осетинские

Сказки Пакистанские

Сказки папуасов Киваи

Сказки Папуасские

Сказки Персидские

Сказки Польские

Сказки Португальские

Сказки Поучительные

Сказки про Барина

Сказки про Животных, Рыб и Птиц

Сказки про Медведя

Сказки про Солдат

Сказки Республики Коми

Сказки Рождественские

Сказки Румынские

Сказки Русские

Сказки Саамские

Сказки Селькупские

Сказки Сербские

Сказки Словацкие

Сказки Словенские

Сказки Суданские

Сказки Таджикские

Сказки Тайские

Сказки Танзанийские

Сказки Татарские

Сказки Тибетские

Сказки Тофаларские

Сказки Тувинские

Сказки Турецкие

Сказки Туркменские

Сказки Удмуртские

Сказки Удэгейские

Сказки Узбекские

Сказки Украинские

Сказки Ульчские

Сказки Филиппинские

Сказки Финские

Сказки Французские

Сказки Хакасские

Сказки Хорватские

Сказки Черкесские

Сказки Черногорские

Сказки Чеченские

Сказки Чешские

Сказки Чувашские

Сказки Чукотские

Сказки Шарля Перро

Сказки Шведские

Сказки Шорские

Сказки Шотландские

Сказки Эганасанские

Сказки Эстонские

Сказки Эфиопские

Сказки Якутские

Сказки Японские

Сказки Японских Островов

Сказки - Моя Коллекция
[ Начало раздела | 4 Новых Сказок | 4 Случайных Сказок | 4 Лучших Сказок ]



Сказки Русские
Сказка № 5185
Дата: 01.01.1970, 05:33
В некотором было царстве, в некотором государстве был-жил царь, по имени Выслав Андронович. У него было три сына-царевича: первый — Димитрий-царевич, другой — Василий-царевич, а третий — Иван-царевич. У того царя Выслава Андроновича был сад такой богатый, что ни в котором государстве лучше того не было; в том саду росли разные дорогие деревья с плодами и без плодов, и была у царя одна яблоня любимая, и на той яблоне росли яблочки все золотые. Повадилась к царю Выславу в сад летать жар-птица; на ней перья золотые, а глаза восточному хрусталю подобны. Летала она в тот сад каждую ночь и садилась на любимую Выслава-царя яблоню, срывала с нее золотые яблочки и опять улетала. Царь Выслав Андронович весьма крушился о той яблоне, что жар-птица много яблок с нее сорвала; почему призвал к себе трех своих сыновей и сказал им:
- Дети мои любезные! Кто из вас может поймать в моем саду жар-птицу? Кто изловит ее живую, тому еще при жизни моей отдам половину царства, а по смерти и все.
Тогда дети его царевичи возопили единогласно:
- Милостивый государь-батюшка, ваше царское величество! Мы с великою радостью будем стараться поймать жар-птицу живую.
На первую ночь пошел караулить в сад Димитрий-царевич и, усевшись под ту яблонь, с которой жар-птица яблочки срывала, заснул и не слыхал, как та жар-птица прилетала и яблок весьма много ощипала. Поутру царь Выслав Андронович призвал к себе своего сына Димитрия-царевича и спросил:
- Что, сын мой любезный, видел ли ты жар-птицу или нет?
Он родителю своему отвечал:
- Нет, милостивый государь-батюшка! Она эту ночь не прилетала.
На другую ночь пошел в сад караулить жар-птицу Василий-царевич. Он сел под ту же яблонь и, сидя час и другой ночи, заснул так крепко, что не слыхал, как жар-птица прилетала и яблочки щипала. Поутру царь Выслав призвал его к себе и спрашивал:
- Что, сын мой любезный, видел ли ты жар-птицу или нет?
- Милостивый государь-батюшка! Она эту ночь не прилетала.
На третью ночь пошел в сад караулить Иван-царевич и сел под ту же яблонь; сидит он час, другой и третий — вдруг осветило весь сад так, как бы он многими огнями освещен был: прилетела жар-птица, села на яблоню и начала щипать яблочки. Иван-царевич подкрался к ней так искусно, что ухватил ее за хвост; однако не мог ее удержать: жар-птица вырвалась и полетела, и осталось у Ивана-царевича в руке только одно перо из хвоста, за которое он весьма крепко держался. Поутру лишь только царь Выслав от сна пробудился, Иван-царевич пошел к нему и отдал ему перышко жар-птицы. Царь Выслав весьма был обрадован, что меньшому его сыну удалось хотя одно перо достать от жар-птицы. Это перо было так чудно и светло, что ежели принесть его в темную горницу, то оно так сияло, как бы в том покое было зажжено великое множество свеч. Царь Выслав положил то перышко в свой кабинет как такую вещь, которая должна вечно храниться. С тех пор жар-птица не летала в сад.
Царь Выслав опять призвал к себе детей своих и говорил им:
- Дети мои любезные! Поезжайте, я даю вам свое благословение, отыщите жар-птицу и привезите ко мне живую; а что прежде я обещал, то, конечно, получит тот, кто жар-птицу ко мне привезет.
Димитрий и Василий царевичи начали иметь злобу на меньшего своего брата Ивана-царевича, что ему удалось выдернуть у жар-птицы из хвоста перо; взяли они у отца своего благословение и поехали двое отыскивать жар-птицу. А Иван-царевич также начал у родителя своего просить на то благословения. Царь Выслав сказал ему:
- Сын мой любезный, чадо мое милое! Ты еще молод и к такому дальнему и трудному пути непривычен; зачем тебе от меня отлучаться? Ведь братья твои и так поехали. Ну, ежели и ты от меня уедешь, и вы все трое долго не возвратитесь? Я уже при старости и хожу под богом; ежели во время отлучки вашей господь бог отымет мою жизнь, то кто вместо меня будет управлять моим царством? Тогда может сделаться бунт или несогласие между нашим народом, а унять будет некому; или неприятель под наши области подступит, а управлять войсками нашими будет некому.
Однако сколько царь Выслав ни старался удерживать Ивана-царевича, но никак не мог не отпустить его, по его неотступной просьбе. Иван-царевич взял у родителя своего благословение, выбрал себе коня и поехал в путь, и ехал, сам не зная, куды едет.
Едучи путем-дорогою, близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, наконец приехал он в чистое поле, в зеленые луга. А в чистом поле стоит столб, а на столбу написаны эти слова:
- Кто поедет от столба сего прямо, тот будет голоден и холоден; кто поедет в правую сторону, тот будет здрав и жив, а конь его будет мертв; а кто поедет в левую сторону, тот сам будет убит, а конь его жив и здрав останется.
Иван-царевич прочел эту надпись и поехал в правую сторону, держа на уме: хотя конь его и убит будет, зато сам жив останется и со временем может достать себе другого коня. Он ехал день, другой и третий — вдруг вышел ему навстречу пребольшой серый волк и сказал:
- Ох ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! Ведь ты читал, на столбе написано, что конь твой будет мертв; так зачем сюда едешь?
Волк вымолвил эти слова, разорвал коня Ивана-царевича надвое и пошел прочь в сторону.
Иван-царевич вельми сокрушался по своему коню, заплакал горько и пошел пеший. Он шел целый день и устал несказанно и только что хотел присесть отдохнуть, вдруг нагнал его серый волк и сказал ему:
- Жаль мне тебя, Иван-царевич, что ты пеш изнурился; жаль мне и того, что я заел твоего доброго коня. Добро! Садись на меня, на серого волка, и скажи, куда тебя везти и зачем?
Иван-царевич сказал серому волку, куды ему ехать надобно; и серый волк помчался с ним пуще коня и чрез некоторое время как раз ночью привез Ивана-царевича к каменной стене не гораздо высокой, остановился и сказал:
- Ну, Иван-царевич, слезай с меня, с серого волка, и полезай через эту каменную стену; тут за стеною сад, а в том саду жар-птица сидит в золотой клетке. Ты жар-птицу возьми, а золотую клетку не трогай; ежели клетку возьмешь, то тебе оттуда не уйти будет: тебя тотчас поймают!
Иван-царевич перелез через каменную стену в сад, увидел жар-птицу в золотой клетке и очень на нее прельстился. Вынул птицу из клетки и пошел назад, да потом одумался и сказал сам себе:
- Что я взял жар-птицу без клетки, куда я ее посажу?
Воротился и лишь только снял золотую клетку — то вдруг пошел стук и гром по всему саду, ибо к той золотой клетке были струны приведены. Караульные тотчас проснулись, прибежали в сад, поймали Ивана-царевича с жар-птицею и привели к своему царю, которого звали Долматом. Царь Долмат весьма разгневался на Ивана-царевича и вскричал на него громким и сердитым голосом:
- Как не стыдно тебе, младой юноша, воровать! Да кто ты таков, и которыя земли, и какого отца сын, и как тебя по имени зовут?
Иван-царевич ему молвил:
- Я есмь из царства Выславова, сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иван-царевич. Твоя жар-птица повадилась к нам летать в сад по всякую ночь, и срывала с любимой отца моего яблони золотые яблочки, и почти все дерево испортила; для того послал меня мой родитель, чтобы сыскать жар-птицу и к нему привезть.
- Ох ты, младой юноша, Иван-царевич, — молвил царь Долмат, — пригоже ли так делать, как ты сделал? Ты бы пришел ко мне, я бы тебе жар-птицу честию отдал; а теперь хорошо ли будет, когда я разошлю во все государства о тебе объявить, как ты в моем государстве нечестно поступил? Однако слушай, Иван-царевич! Ежели ты сослужишь мне службу — съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство, и достанешь мне от царя Афрона коня златогривого, то я тебя в твоей вине прощу и жар-птицу тебе с великою честью отдам; а ежели не сослужишь этой службы, то дам о тебе знать во все государства, что ты нечестный вор.
Иван-царевич пошел от царя Долмата в великой печали, обещая ему достать коня златогривого.
Пришел он к серому волку и рассказал ему обо всем, что ему царь Долмат говорил.
- Ох ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! — молвил ему серый волк. — Для чего ты слова моего не слушался и взял золотую клетку?
- Виноват я перед тобою, — сказал волку Иван-царевич.
- Добро, быть так! — молвил серый волк. — Садись на меня, на серого волка; я тебя свезу, куды тебе надобно.
Иван-царевич сел серому волку на спину; а волк побежал так скоро, аки стрела, и бежал он долго ли, коротко ли, наконец прибежал в государство царя Афрона ночью. И, пришедши к белокаменным царским конюшням, серый волк Ивану-царевичу сказал:
- Ступай, Иван-царевич, в эти белокаменные конюшни (теперь караульные конюхи все крепко спят!) и бери ты коня златогривого. Только тут на стене висит золотая узда, ты ее не бери, а то худо тебе будет.
Иван-царевич, вступя в белокаменные конюшни, взял коня и пошел было назад; но увидел на стене золотую узду и так на нее прельстился, что снял ее с гвоздя, и только что снял — как вдруг пошел гром и шум по всем конюшням, потому что к той узде были струны приведены. Караульные конюхи тотчас проснулись, прибежали, Ивана-царевича поймали и повели к царю Афрону. Царь Афрон начал его спрашивать:
- Ох ты гой еси, младой юноша! Скажи мне, из которого ты государства, и которого отца сын, и как тебя по имени зовут?
На то отвечал ему Иван-царевич:
- Я сам из царства Выславова, сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иваном-царевичем.
- Ох ты, младой юноша, Иван-царевич! — сказал ему царь Афрон. — Честного ли рыцаря это дело, которое ты сделал? Ты бы пришел ко мне, я бы тебе коня златогривого с честию отдал. А теперь хорошо ли тебе будет, когда я разошлю во все государства объявить, как ты нечестно в моем государстве поступил? Однако слушай, Иван-царевич! Ежели ты сослужишь мне службу и съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство, и достанешь мне королевну Елену Прекрасную, в которую я давно и душою и сердцем влюбился, а достать не могу, то я тебе эту вину прощу и коня златогривого с золотою уздою честно отдам. А ежели этой службы мне не сослужишь, то я о тебе дам знать во все государства, что ты нечестный вор, и пропишу все, как ты в моем государстве дурно сделал.
Тогда Иван-царевич обещался царю Афрону королевну Елену Прекрасную достать, а сам пошел из палат его и горько заплакал.
Пришел к серому волку и рассказал все, что с ним случилося.
- Ох ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! — молвил ему серый волк. — Для чего ты слова моего не слушался и взял золотую узду?
- Виноват я пред тобою, — сказал волку Иван-царевич.
- Добро, быть так! — продолжал серый волк. — Садись на меня, на серого волка; я тебя свезу, куды тебе надобно.
Иван-царевич сел серому волку на спину; а волк побежал так скоро, как стрела, и бежал он, как бы в сказке сказать, недолгое время и, наконец, прибежал в государство королевны Елены Прекрасной. И, пришедши к золотой решетке, которая окружала чудесный сад, волк сказал Ивану-царевичу:
- Ну, Иван-царевич, слезай теперь с меня, с серого волка, и ступай назад по той же дороге, по которой мы сюда пришли, и ожидай меня в чистом поле под зеленым дубом.
Иван-царевич пошел, куда ему велено. Серый же волк сел близ той золотой решетки и дожидался, покуда пойдет прогуляться в сад королевна Елена Прекрасная. К вечеру, когда солнышко стало гораздо опущаться к западу, почему и в воздухе было не очень жарко, королевна Елена Прекрасная пошла в сад прогуливаться со своими нянюшками и с придворными боярынями. Когда она вошла в сад и подходила к тому месту, где серый волк сидел за решеткою, — вдруг серый волк перескочил через решетку в сад и ухватил королевну Елену Прекрасную, перескочил назад и побежал с нею что есть силы-мочи. Прибежал в чистое поле под зеленый дуб, где его Иван-царевич дожидался, и сказал ему:
- Иван-царевич, садись поскорее на меня, на серого волка!
Иван-царевич сел на него, а серый волк помчал их обоих к государству царя Афрона. Няньки и мамки и все боярыни придворные, которые гуляли в саду с прекрасною королевною Еленою, побежали тотчас во дворец и послали в погоню, чтоб догнать серого волка; однако сколько гонцы ни гнались, не могли нагнать и воротились назад.
Иван-царевич, сидя на сером волке вместе с прекрасною королевною Еленою, возлюбил ее сердцем, а она Ивана-царевича; и когда серый волк прибежал в государство царя Афрона и Ивану-царевичу надобно было отвести прекрасную королевну Елену во дворец и отдать царю, тогда царевич весьма запечалился и начал слезно плакать. Серый волк спросил его:
- О чем ты плачешь, Иван-царевич?
На то ему Иван-царевич отвечал:
- Друг мой, серый волк! Как мне, доброму молодцу, не плакать и не крушиться? Я сердцем возлюбил прекрасную королевну Елену, а теперь должен отдать ее царю Афрону за коня златогривого, а ежели ее не отдам, то царь Афрон обесчестит меня во всех государствах.
- Служил я тебе много, Иван-царевич, — сказал серый волк, — сослужу и эту службу. Слушай, Иван-царевич: я сделаюсь прекрасной королевной Еленой, и ты меня отведи к царю Афрону и возьми коня златогривого; он меня почтет за настоящую королевну. И когда ты сядешь на коня златогривого и уедешь далеко, тогда я выпрошусь у царя Афрона в чистое поле погулять; и как он меня отпустит с нянюшками и с мамушками и со всеми придворными боярынями и буду я с ними в чистом поле, тогда ты меня вспомяни — и я опять у тебя буду.
Серый волк вымолвил эти речи, ударился о сыру землю — и стал прекрасною королевною Еленою, так что никак и узнать нельзя, чтоб то не она была. Иван-царевич взял серого волка, пошел во дворец к царю Афрону, а прекрасной королевне Елене велел дожидаться за городом. Когда Иван-царевич пришел к царю Афрону с мнимою Еленою Прекрасною, то царь вельми возрадовался в сердце своем, что получил такое сокровище, которого он давно желал. Он принял ложную королевну, а коня златогривого вручил Иван-царевичу. Иван-царевич сел на того коня и выехал за город; посадил с собою Елену Прекрасную и поехал, держа путь к государству царя Долмата. Серый же волк живет у царя Афрона день, другой и третий вместо прекрасной королевны Елены, а на четвертый день пришел к царю Афрону проситься в чистом поле погулять, чтоб разбить тоску-печаль лютую. Как возговорил ему царь Афрон:
- Ах, прекрасная моя королевна Елена! Я для тебя все сделаю, отпущу тебя в чистое поле погулять.
И тотчас приказал нянюшкам и мамушкам и всем придворным боярыням с прекрасною королевною идти в чистое поле гулять.
Иван же царевич ехал путем-дорогою с Еленою Прекрасною, разговаривал с нею и забыл было про серого волка; да потом вспомнил:
- Ах, где-то мой серый волк?
Вдруг откуда ни взялся — стал он перед Иваном-царевичем и сказал ему:
- Садись, Иван-царевич, на меня, на серого волка, а прекрасная королевна пусть едет на коне златогривом.
Иван-царевич сел на серого волка, и поехали они в государство царя Долмата. Ехали они долго ли, коротко ли и, доехав до того государства, за три версты от города остановились. Иван-царевич начал просить серого волка:
- Слушай ты, друг мой любезный, серый волк! Сослужил ты мне много служб, сослужи мне и последнюю, а служба твоя будет вот какая: не можешь ли ты оборотиться в коня златогривого наместо этого, потому что с этим златогривым конем мне расстаться не хочется.
Вдруг серый волк ударился о сырую землю — и стал конем златогривым. Иван-царевич, оставя прекрасную королевну Елену в зеленом лугу, сел на серого волка и поехал во дворец к царю Долмату. И как скоро туда приехал, царь Долмат увидел Ивана-царевича, что едет он на коне златогривом, весьма обрадовался, тотчас вышел из палат своих, встретил царевича на широком дворе, поцеловал его во уста сахарные, взял его за правую руку и повел в палаты белокаменные. Царь Долмат для такой радости велел сотворить пир, и они сели за столы дубовые, за скатерти браные; пили, ели, забавлялися и веселилися ровно два дни, а на третий день царь Долмат вручил Ивану-царевичу жар-птицу с золотою клеткою. Царевич взял жар-птицу, пошел за город, сел на коня златогривого вместе с прекрасной королевной Еленою и поехал в свое отечество, в государство царя Выслава Андроновича. Царь же Долмат вздумал на другой день своего коня златогривого объездить в чистом поле; велел его оседлать, потом сел на него и поехал в чистое поле; и лишь только разъярил коня, как он сбросил с себя царя Долмата и, оборотясь по-прежнему в серого волка, побежал и нагнал Ивана-царевича.
- Иван-царевич! — сказал он. — Садись на меня, на серого волка, а королевна Елена Прекрасная пусть едет на коне златогривом.
Иван-царевич сел на серого волка, и поехали они в путь. Как скоро довез серый волк Ивана-царевича до тех мест, где его коня разорвал, он остановился и сказал:
- Ну, Иван-царевич, послужил я тебе довольно верою и правдою. Вот на сем месте разорвал я твоего коня надвое, до этого места и довез тебя. Слезай с меня, с серого волка, теперь есть у тебя конь златогривый, так ты сядь на него и поезжай, куда тебе надобно; а я тебе больше не слуга.
Серый волк вымолвил эти слова и побежал в сторону; а Иван-царевич заплакал горько по сером волке и поехал в путь свой с прекрасною королевною.
Долго ли, коротко ли ехал он с прекрасною королевною Еленою на коне златогривом и, не доехав до своего государства за двадцать верст, остановился, слез с коня и вместе с прекрасною королевною лег отдохнуть от солнечного зною под деревом; коня златогривого привязал к тому же дереву, а клетку с жар-птицею поставил подле себя. Лежа на мягкой траве и ведя разговоры полюбовные, они крепко уснули. В то самое время братья Ивана-царевича, Димитрий и Василий царевичи, ездя по разным государствам и не найдя жар-птицы, возвращались в свое отечество с порожними руками; нечаянно наехали они на своего сонного брата Ивана-царевича с прекрасною королевною Еленою. Увидя на траве коня златогривого и жар-птицу в золотой клетке, весьма на них прельстилися и вздумали брата своего Ивана-царевича убить до смерти. Димитрий-царевич вынул из ножон меч свой, заколол Ивана-царевича и изрубил его на мелкие части; потом разбудил прекрасную королевну Елену и начал ее спрашивать:
- Прекрасная девица! Которого ты государства, и какого отца дочь и как тебя по имени зовут?
Прекрасная королевна Елена, увидя Ивана-царевича мертвого, крепко испугалась, стала плакать горькими слезами и во слезах говорила:
- Я королевна Елена Прекрасная, а достал меня Иван-царевич, которого вы злой смерти предали. Вы тогда б были добрые рыцари, если б выехали с ним в чистое поле да живого победили, а то убили сонного и тем какую себе похвалу получите? Сонный человек — что мертвый!
Тогда Димитрий-царевич приложил свой меч к сердцу прекрасной королевны Елены и сказал ей:
- Слушай, Елена Прекрасная! Ты теперь в наших руках; мы повезем тебя к нашему батюшке, царю Выславу Андроновичу, и ты скажи ему, что мы и тебя достали, и жар-птицу, и коня златогривого. Ежели этого не скажешь, сейчас тебя смерти предам!
Прекрасная королевна Елена, испугавшись смерти, обещалась им и клялась всею святынею, что будет говорить так, как ей велено. Тогда Димитрий-царевич с Васильем-царевичем начали метать жребий, кому достанется прекрасная королевна Елена и кому конь златогривый? И жребий пал, что прекрасная королевна должна достаться Василью-царевичу, а конь златогривый Димитрию-царевичу. Тогда Василий-царевич взял прекрасную королевну Елену, посадил на своего доброго коня, а Димитрий-царевич сел на коня златогривого и взял жар-птицу, чтобы вручить ее родителю своему, царю Выславу Андроновичу, и поехали в путь.
Иван-царевич лежал мертв на том месте ровно тридцать дней, и в то время набежал на него серый волк и узнал по духу Ивана-царевича. Захотел помочь ему — оживить, да не знал, как это сделать. В то самое время увидел серый волк одного ворона и двух воронят, которые летали над трупом и хотели спуститься на землю и наесться мяса Ивана-царевича. Серый волк спрятался за куст, и как скоро воронята спустились на землю и начали есть тело Ивана-царевича, он выскочил из-за куста, схватил одного вороненка и хотел было разорвать его надвое. Тогда ворон спустился на землю, сел поодаль от серого волка и сказал ему:
- Ох ты гой еси, серый волк! Не трогай моего младого детища; ведь он тебе ничего не сделал.
- Слушай, ворон воронович! — молвил серый волк. — Я твоего детища не трону и отпущу здрава и невредима, когда ты мне сослужишь службу: слетаешь за тридевять земель, в тридесятое государство, и принесешь мне мертвой и живой воды.
На то ворон воронович сказал серому волку:
- Я тебе службу эту сослужу, только не тронь ничем моего сына.
Выговоря эти слова, ворон полетел и скоро скрылся из виду. На третий день ворон прилетел и принес с собой два пузырька: в одном — живая вода, в другом — мертвая, и отдал те пузырьки серому волку. Серый волк взял пузырьки, разорвал вороненка надвое, спрыснул его мертвою водою — и тот вороненок сросся, спрыснул живою водою — вороненок встрепенулся и полетел. Потом серый волк спрыснул Иван-царевича мертвою водою — его тело срослося, спрыснул живою водою — Иван-царевич встал и промолвил:
- Ах, куды как я долго спал!
На то сказал ему серый волк:
- Да, Иван-царевич, спать бы тебе вечно, кабы не я; ведь тебя братья твои изрубили и прекрасную королевну Елену, и коня златогривого, и жар-птицу увезли с собою. Теперь поспешай как можно скорее в свое отечество; брат твой, Василий-царевич, женится сегодня на твоей невесте — на прекрасной королевне Елене. А чтоб тебе поскорее туда поспеть, садись лучше на меня, на серого волка; я тебя на себе донесу.
Иван-царевич сел на серого волка; волк побежал с ним в государство царя Выслава Андроновича, и долго ли, коротко ли, — прибежал к городу. Иван-царевич слез с серого волка, пошел в город и, пришедши во дворец, застал, что брат его Василий-царевич женится на прекрасной королевне Елене: воротился с нею от венца и сидит за столом. Иван-царевич вошел в палаты, и как скоро Елена Прекрасная увидала его, тотчас выскочила из-за стола, начала целовать его в уста сахарные и закричала:
- Вот мой любезный жених, Иван-царевич, а не тот злодей, который за столом сидит!
Тогда царь Выслав Андронович встал с места и начал прекрасную королевну Елену спрашивать, что бы такое то значило, о чем она говорила? Елена Прекрасная рассказала ему всю истинную правду, что и как было: как Иван-царевич добыл ее, коня златогривого и жар-птицу, как старшие братья убили его сонного до смерти и как стращали ее, чтоб говорила, будто все это они достали. Царь Выслав весьма осердился на Димитрия и Василья царевичей и посадил их в темницу; а Иван-царевич женился на прекрасной королевне Елене и начал с нею жить дружно, полюбовно, так что один без другого ниже единой минуты пробыть не могли.

Сказка № 5184
Дата: 01.01.1970, 05:33
Ах, да Ерема да Фома были два братейка:
Они волосом однаки и умом равны,
У них бороды, как бороды, и усы, как усы.
Вот задумали братаны в божью церковь идти;
В божью церковь идти, богу молиться.
Вот Ерема зашел в церковь, а Фома в алтарь,
Вот Ерема взял книгу, а Фома псалтырь;
Ох, Ерема-то запел, а Фома заговорил.
То заслышали попы со высокия горы,
Попы грамотные, люди надобные...
Вот Ерему взяли в шею, а Фому в толчки.
Ерема-то из двери, а Фома из окна.
Ох, Ерема пошел в ельник, а Фома в сосняк;
Они оба испугались, оба вместе соходились.
Вот задумали братаны серых зайков промышлять,
Серых зайков, побегошков: ничего не нашли!
Вот пошли они, братаны, по крутому бережку,
По крутому бережку, по желтому по песку.
Вот увидели братаны, что две уточки плывут;
Одна уточка белешенька, а другая-то что снег.
Ох, Ерема схватил палку, а Фома косарь:
Как Ерема недокинул, Фома через перекинул.
Вот задумали братаны себе рыбу промышлять,
Себе рыбу промышлять, красну семужку.
Ох, Ерема сел да в лодку, а Фома в ботню:
У них лодка без набоев и ботня безо дна.
Они три года тонули — не могли потонуть,
Их три черта давили — не могли задавить!
Вот задумали братаны свои головы кормить,
Свои головы кормить, себе хлеб наживать,
И положили ребята себе пашню пахать;
Вот Ерема пошел в рынок, а Фома на базар,
Вот Ерема купил мерина, Фома жеребца —
Он у них, мерин-то, не тянет, и соха-то не валит;
Они мерина колом, сами с пашенки бегом!

Сказка № 5183
Дата: 01.01.1970, 05:33

Было два брата, Хома да Ерема; сдумали-сгадали честные братаны рыбу ловить.
Лодка была у них розна, ботник безо дна; три дня тонули, а потонуть не могли, добрые люди повытащили. Сели братаны на бережок, понюхивают табачок.
Вздумали они торговать; накупили холстов, съехали в Ростов и променяли холсты на свиные хвосты, и тут неудача!
Вздумали землю пахать: посеяли рожь и овес; рожь-то не выникла, а овес-то не взошел, с того они соху и борону в огонь, лошадь по горлу ножом, а сами с пашни бегом!

Сказка № 5182
Дата: 01.01.1970, 05:33
Жили-дружили мышь с воробьем. Ровно тридцать лет водили дружбу: кто что ни найдёт - все пополам.
Да случилось как-то - нашёл воробей маковое зёрнышко.
\"Что тут делить? - думает. - Клюнешь разок - и нет ничего\".
Взял да и съел один всё зёрнышко.
Узнала про то мышь и не захотела больше дружить с воробьем.
- Давай, - кричит, - давай, вор-воробей, драться, не на живот, а на смерть! Ты собирай всех птиц, а я соберу всех зверей. Дня не прошло, а уж собралось на поляне войско звериное. Собралось и войско птичье. Начался великий бой, и много пало с обеих сторон.
Куда силён звериный народ! Кого когтем цапнет, - глядишь, и дух вон! Да птицы-то не больно поддаются, бьют всё сверху. Иной бы зверь и ударил и смял птицу - так она сейчас в лёт пойдёт. Смотри на неё, да и только!
В том бою ранили орла. Хотел он подняться ввысь, да силы не хватило. Только и смог взлететь на сосну высокую. Взлетел и уселся на верхушке.
Окончилась битва. Звери по своим берлогам и норам разбрелись. Птицы по гнёздам разлетелись. А он сидит на сосне, избитый, израненный, и думает, как бы назад воротить свою прежнюю силу.
А на ту пору охотник мимо шёл. День-деньской ходил он по лесу, да ничего не выходил. Эхма, - думает, - видно ворочаться мне нынче домой с пустыми руками\". Глядь, сидит на дереве орел. Стал охотник под него подходить, ружьецо на него наводить. \"Какая ни есть, а всё добыча\", -- думает. Только прицелился, говорит ему орёл человечьим голосом:
- Не бей меня, добрый человек! Убьёшь, мало будет прибыли. Лучше живьём меня возьми да прокорми три года, три месяца и три дня. А я, как наберусь силушки, да отращу крылышки, добром тебе заплачу.
\"Какого добра от орла ждать?\" - думает охотник, и прицелился в другой раз.
А раненый орёл опять просит:
- Не бей меня, добрый человек! В некое время я тебе пригожусь.
Не верит охотник и в третий раз ружьё подымает. В третий раз просит его орёл:
- Не бей меня, добрый молодец, а возьми к себе, выходи да вылечи! Не сделал я тебе никакого худа, а за добро добром заплачу.
Сжалился охотник, взял орла и понёс домой.
- Ну, добрый человек, - говорит ему орёл дорогою, - день-деньской ходил ты, да ничего не выходил. Бери теперь свой острый нож и ступай на поляну. Была у нас там битва великая со всяким зверьём, и много мы того зверья побили. Будет и тебе поживишка немалая.
Пошёл охотник на поляну, а там зверья побитого видимо-невидимо. Куницам да лисицам счёту нет. Отточил он нож на бруске, поснимал звериные шкуры, свёз в город и продал недёшево. На те деньги накупил хлеба в запас и насыпал с верхом три закрома - на три года хватит.
Проходит один год - опустел один закром. Велит орёл охотнику везти его на то самое место, где сосна высокая стоит.
Оседлал охотник коня и привёз орла на то место.
Взвился орёл за тучи и с разлёту ударил грудью в дерево - раскололось дерево надвое.
- Ну, охотник, - говорит орёл, - не собрался я ещё с прежней силою. Корми меня и другой год.
День да ночь - сутки прочь. Другой год миновал, другой закром опустел. Опять привёз охотник орла в лес, к высокой сосне. Взвился орёл за тёмные тучи, разлетелся сверху и ударил грудью в дерево. Раскололось дерево на четыре части.
- Видно, придётся тебе, добрый молодец, ещё годок кормить меня. Не собрался я с прежней силою.
Вот прошло три года, три месяца и три дня. Во всех закромах пусто стало. Говорит орёл охотнику:
- Вези меня опять на то самое место, к высокой сосне.
Послушался охотник, привёз орла к высокой сосне.
Взвился орёл выше прежнего, сильным вихрем ударил сверху в самое большое дерево - и расшиб его в щепки с верхушки до корня. Так весь лес кругом и зашатался.
- Спасибо тебе, добрый молодец! Теперь воротилась ко мне сила прежняя. Бросай-ка ты лошадь да садись на крылья ко мне. Понесу я тебя на свою сторону и расплачусь с тобой за всё добро.
Сел охотник орлу на крылья. Полетел орел на синее море и поднялся высоко-высоко.
- Посмотри, - говорит, - на сине море: велико ли?
- С колесо, - отвечает охотник.
Тряхнул орёл крыльями и сбросил охотника вниз. Дал ему спознать смертный страх и подхватил, не допустя до воды. Подхватил и поднялся с ним ещё выше:
- Посмотри-ка теперь на сине море: велико ли?
- С куриное яйцо, - отвечает охотник.
Тряхнул орёл крыльями и опять сбросил охотника вниз. Над самой водой подхватил его и поднялся вверх ещё повыше прежнего:
- Ну, теперь посмотри на сине море: велико ли?
- С маковое зёрнышко.
В третий раз встряхнул орёл крыльями и сбросил охотника с поднебесья, да опять-таки не допустил до воды, подхватил на крылья и спрашивает:
- Что, добрый молодец, узнал, каков смертный страх?
- Узнал, - говорит охотник. - Я уж думал, конец мой пришёл.
- Вот и я так думал, как ты на меня ружьё наводил. Ну, теперь мы с тобой за зло рассчитались. Давай добром считаться.
Полетели они на берег. Летели-летели, близко ли, далёко ли - видят: середь поля медный столб стоит, как жар горит. Пошёл орёл книзу.
- А ну, охотник, - говорит, - прочитай-ка, что на столбе написано.
Прочитал охотник: \"За этим столбом медный город есть - на двадцать пять вёрст вдоль и вширь\".
- Ступай в медный город, - говорит орёл. - Тут живёт сестра моя старшая. Кланяйся ей и проси у неё медный ларчик с медными ключиками. А другого ничего не бери - ни злата, ни серебра, ни каменья самоцветного.
Пошёл охотник в медный город к царице Медянице, Орловой сестрице.
- Здравствуй, государыня! Братец твой поклон тебе посылает.
- Да откуда ж ты братца моего знаешь?
- Так и так... Кормил я его, больного, раненого, целых три года, три месяца и три дня.
- Спасибо, добрый человек. Вот же тебе злато, серебро, каменье самоцветное. Бери сколько душе угодно.
Ничего не берёт охотник, только просит у царицы медный ларчик с медными ключиками.
- Нет, голубчик! Не тот сапог да не на ту ногу надеваешь. Дорого стоит мой ларчик.
- А дорого, так мне ничего не надобно.
Поклонился охотник, вышел за городские ворота и рассказал орлу всё как есть.
Рассердился орел, подхватил охотника и полетел дальше. Летит - шумит по поднебесью.
- А ну посмотри, добрый молодец, что позади и что впереди деется?
Посмотрел охотник и говорит:
- Позади пожар горит, впереди цветы цветут.
- То медный город горит, а цветы цветут в серебряном.
Опустился орёл середь поля у серебряного столба. Велит охотнику надпись читать. Прочитал охотник: \"За этим столбом стоит город серебряный - на пятьдесят вёрст вдоль и вширь\".
- Здесь живёт моя средняя сестра, - говорит орёл. - Проси у неё серебряный ларчик с серебряными ключиками. Пошёл охотник в город прямо к царице, Орловой сестрице. Рассказал ей, как жил у него три года, три месяца и три дня братец её, недужный, раненый, как холил он его, поил, кормил, в силу приводил. И попросил за всё за это серебряный ларчик и серебряные ключики.
- Нет, - говорит царица, - не тот кусок хватаешь: не ровён час - подавишься. Бери сколько хочешь злата, серебра, каменья самоцветного, а ларчик мой дорого стоит.
Ушёл охотник из серебряного города и рассказал орлу всё как есть.
Рассердился орёл, подхватил охотника на крылья широкие и полетел с ним прочь.
Опять летит по поднебесью:
- А ну-ка, добрый молодец, что позади и что впереди?
- Позади пожар горит, впереди цветы цветут.
- То горит серебряный город, а цветы цветут в золотом.
Опустился орёл середь поля, у золотого столба. Велит охотнику надпись читать.
Прочитал охотник: \"За этим столбом золотой город стоит - на сто вёрст вширь и вдоль\".
- Ступай туда, - говорит орёл. - В этом городе живёт моя меньшая сестра. Проси у неё золотой ларчик с золотыми ключиками.
Пошёл охотник прямо к царице, Орловой сестрице. Рассказал, что знал, и попросил золотой ларчик с золотыми ключиками.
Послушала его царица, подумала, головой покачала.
- Дорог мой ларчик, - говорит, - а брат дороже.
Пошла и принесла охотнику золотой ларчик с золотыми ключиками.
Взял охотник дорогой подарок, поклонился царице и вышел за городские ворота.
Увидал орёл, что дружок его не с пустыми руками идёт, и говорит:
- Ну, братец, ступай теперь домой да смотри, не отпирай ларчика, пока до своего двора не дойдёшь.
Сказал и улетел.
Пошёл охотник домой. Долго ли, коротко ли - подошёл он к синему морю. Захотелось ему отдохнуть. Сел он на бережок, на жёлтый песок, а ларчик рядом поставил. Смотрел, смотрел - не вытерпел и отомкнул. Только отпер - откуда ни возьмись, раскинулся перед ним золотой дворец, весь изукрашенный. \"Появились слуги многие: \"Что угодно? Чего надобно?\" Охотник наелся, напился, и спать повалился.
Вот и утро настало. Надо охотнику дальше идти. Да не тут-то было! Как собрать дворец в ларчик по-прежнему? Думал он, думал, ничего не придумал. Сидит на берегу, горюет. Вдруг видит, поднимается из воды человек: борода - по пояс, волоса - до пят. Стал на воде и говорит:
- О чём горюешь, добрый молодец?
- Ещё бы не горевать! - отвечает охотник. - Как мне собрать большой дворец в малый ларец?
- Пожалуй, помогу я твоему горю, соберу тебе дворец в малый ларец, только с уговором: отдай мне, чего дома не знаешь.
Призадумался охотник: \"Чего бы это я дома не знал? Кажись, всё знаю\". Взял да и согласился.
- Собери, - говорит, - сделай милость. Отдам тебе, чего дома не знаю.
Только вымолвил слово, а уж золотого дворца нет как не бывало. Стоит охотник на берегу один-одинёшенек, а возле него золотой ларчик с золотыми ключиками.
Поднял он свой ларчик и пустился в дорогу.
Долго ли, коротко ли - воротился в родной край. Заходит в избу, а жена несёт ему младенца, что без него родился.
\"Так вот, - думает охотник, - чего я дома не знал!\" И крепко приуныл, пригорюнился.
- Свет ты мой, - жена говорит, - скажи, о чём горьки слёзы ронишь?
- От радости, - отвечает.
Побоялся сказать ей правду, что рано ли, поздно ли, а придётся сына невесть кому отдавать. После того вышел во двор, открыл свой ларчик золотой - раскинулся перед ним большой дворец, хитро изукрашенный. Появились слуги многие. Расцвели сады, разлились пруды. В садах птички поют, в прудах рыбки плещутся. И стал он с женою да сыном жить-поживать, добро наживать.
Прошло лет с десяток, и поболе того. Растёт сынок у охотника, как тесто на опаре всходит, - не по дням, а по часам. И вырос большой: умён, пригож, молодец молодцом.
Вот как-то раз пошёл отец по саду погулять. Гулял он, гулял и вышел к реке.
В то самое время поднялся из воды прежний человек: борода - по пояс, волоса - до пят. Стал на воде и говорит:
- Что ж ты, обещать скор и забывать скор? Припомни-ка, ведь ты должен мне.
Воротился охотник домой темней тучи и говорит жене:
- Сколько ни держать нам при себе нашего Иванушку, а надобно отдать. Дело неминучее. Взял он сына, вывел за околицу и оставил одного.
Огляделся Иванушка кругом, увидал тропинку и пошёл по ней - авось куда и приведёт. И привела его тропинка в дремучий лес. Пусто кругом, не видать души человеческой. Только стоит избушка одна-одинёшенька, на курьей ножке, об одном окошке, со крутым крыльцом. Стоит, сама собой повёртывается.
- Избушка, избушка, - говорит Иван, - стань к лесу задом, ко мне передом.
Послушалась избушка, повернулась, как сказано, - к лесу задом, к нему передом.
Поднялся Иванушка на крутое крыльцо, отворил дверь скрипучую. Видит: сидит в избушке Баба-яга, костяная нога. Сидит она в ступе, в заячьем тулупе. Поглядела на Иванушку и говорит:
- Здравствуй, добрый молодец. Откуда идёшь, куда путь держишь? Дело пытаешь али от дела лытаешь?
- Эх, бабушка! Напои, накорми да потом и расспроси.
Она его напоила, накормила, и рассказал ей Иванушка про всё без утайки.
- Плохо твоё дело, добрый молодец, - говорит Баба-яга. - Отдал тебя отец водяному царю. А царь водяной крепко гневается, что долго ты к нему не показывался. Ладно ещё, что по пути ты ко мне зашёл, а то бы тебе и живому не бывать. Да уж так и быть - слушай, научу тебя. Ступай-ка ты дале по той же тропочке, что ко мне привела, через леса, через овраги, через крутые горы. Под конец дойдёшь до двоих ворот. Справа - ворота и слева - ворота. Не ходи в те, что на засов заперты, иди в те, что на замок замкнуты. Постучи три раза, и ворота сами отворятся. За воротами - сад-виноград, а в саду - пруд-изумруд, а в пруду двенадцать сестёр купаются. Обратились они серыми уточками, ныряют, плещутся, а платья их на берегу лежат. Одиннадцать вместе, а двенадцатое - особо, в сторонке. Возьми ты это платьице и спрячься. Вот выйдут из воды сестрицы, оденутся, да и прочь пойдут. Одиннадцать-то пойдут, а двенадцатая станет плакать, одёжу свою искать. Не найдёт и скажет: \"Отзовись! Кто моё платье взял, тому дочкой покорной буду!\" А ты молчи. Она опять скажет: \"Кто моё платье взял, тому сестрицей ласковой буду!\" Ты всё молчи. Тогда она скажет: \"Кто моё платье взял, тому женою верною буду!\" Как услышишь такие слова, отзовись и отдай ей платье. А что дале будет, про то не скажу. Сам узнаешь и мне расскажешь...
Поклонился Иван Бабе-яге, попрощался с ней и пошёл по тропинке. Долго ли, коротко ли, вёдром ли, погодкой ли - дошёл до двоих ворот. Отворились перед ним ворота, и увидел он сад-виноград, а в саду - пруд-изумруд, а в пруду серые уточки купаются. По сказанному, как по писаному!
Подкрался Иванушка и унёс то платьице, что в сторонке лежало. Унёс и схоронился за деревом.
Вышли уточки из воды, обратились девицами - одна другой краше. А младшая, двенадцатая, всех лучше, всех пригожее. Оделись одиннадцать сестёр и прочь пошли. А младшая на берегу осталась, ищет платье своё, плачет - не может найти. Вот и говорит она:
- Скажись, отзовись, кто моё платье взял! Буду тебе дочкой покорною!
Не отзывается Иван.
- Буду тебе сестрицей ласковой!
Молчит Иван.
- Буду тебе женой верною!
Тут вышел Иван из-за дерева:
- Бери своё платье, красна девица.
Взяла она платье, а Иванушке дала золотое колечко обручальное.
- Ну скажи мне теперь, добрый молодец, как тебя по имени звать и куда ты путь держишь?
- Родители Иваном звали, а путь держу к царю морскому - хозяину водяному.
- Вот ты кто! Что ж долго не приходил? Батюшка мой, хозяин водяной, крепко на тебя гневается. Ну, ступай по этой дороге - приведёт она тебя в подводное царство. Там и меня найдёшь. Я ведь подводного царя дочка - Василиса Премудрая.
Обернулась она опять уточкой и улетела от Ивана. А Иван пошёл в подводное царство.
Приходит - смотрит: и там свет такой, как у нас; и там поля и луга, и рощи зелёные, и солнышко греет, и месяц светит. Призвали его к морскому царю. Закричал морской царь:
- Что так долго не бывал? Не за твою вину, а за отцовский грех вот тебе служба невеликая: есть у меня пустошь на тридцать вёрст вдоль и поперёк, одни рвы, буераки да каменье острое. Чтобы к завтрему было там, как ладонь, гладко, и была рожь посеяна, и выросла за ночь так высока и густа, чтобы галка схорониться могла. Сделаешь - награжу, не сделаешь - голова с плеч!
Закручинился Иванушка, идёт от царя невесел, ниже плеч голову повесил.
Увидала его из терема высокого Василиса Премудрая и спрашивает:
- О чём, Иванушка, кручинишься?
Отвечает ей Иван:
- Как не кручиниться! Приказал мне твой батюшка за одну ночь сровнять рвы, буераки и каменье острое, а пустошь рожью засеять, и чтобы к утру та рожь выросла и могла в ней галка спрятаться.
- Это ещё не беда - беда впереди будет! Ложись-ка спать. Утро вечера мудренее.
Послушался Иван, лёг спать. А Василиса Премудрая вышла на крылечко и крикнула громким голосом:
- Гей вы, слуги мои верные! Ровняйте рвы глубокие, сносите каменье острое, засевайте поле рожью отборною, чтобы к утру поспело!
Проснулся на заре Иванушка, глянул - всё готово. Нет ни рвов, ни буераков. Стоит поле, как ладонь, гладкое, и колышется на нём рожь, да такая густая и высокая, что галка схоронится.
Пошёл к морскому царю с докладом.
- Ну, спасибо тебе, - говорит морской царь. - Сумел ты мне службу сослужить. Вот тебе и другая работа: есть у меня триста скирдов, в каждом скирду - по триста копен, всё пшеница белоярая. Обмолоти ты мне к завтрему всю пшеницу чисто-начисто до единого зёрнышка. А скирдов не ломай и снопов не разбивай. Коли не сделаешь - голова с плеч долой!
Пуще прежнего закручинился Иван. Идёт по двору невесел, ниже плеч голову повесил.
- О чём горюешь, Иванушка? - спрашивает его Василиса Премудрая.
Рассказал ей Иван про новую свою беду.
- Это ещё не беда - беда впереди будет. Ложись-ка спать. Утро вечера мудренее.
Лёг Иван. А Василиса Премудрая вышла на крылечко и закричала громким голосом:
- Гей вы, муравьи ползучие! Сколько вас на белом свете ни есть - все ползите сюда и повыберите зерно из батюшкиных скирдов чисто-начисто до единого зёрнышка.
Поутру зовёт к себе Ивана морской царь:
- Сослужил службу, сынок?
- Сослужил, царь-государь.
- Пойдём поглядим.
Пришли на гумно - все скирды стоят нетронуты. Пришли в житницы - все закрома зерном полнёхоньки.
- Ну, спасибо, брат, - говорит морской царь. - Сослужил ты мне и другую службу. Вот же тебе и третья - это уж будет последняя: построй мне за ночь церковь из воску чистого, чтобы к утренней заре готова была. Сделаешь - выбирай любую из дочек моих, сам в эту церковь венчаться пойдёшь. Не сделаешь - голову долой!
Опять идёт Иван по двору и слезами умывается.
- О чём горюешь, Иванушка? - спрашивает его Василиса Премудрая.
- Как не горевать! Приказал мне твой батюшка за одну ночь построить церковь из воску чистого.
- Ну, это ещё не беда - беда впереди будет. Ложись-ка спать. Утро вечера мудренее.
Послушался Иван, лёг спать, а Василиса Премудрая вышла на крыльцо и закричала громким голосом:
- Гей вы, пчёлы работящие! Сколько вас на белом свете ни есть - все летите сюда! Слепите мне из воску чистого церковь высокую, чтобы к утренней заре готова была, чтобы к полудню мне в ту церковь венчаться идти.
Поутру встал морской царь, глянул в окошко - стоит церковь из воску чистого, так и светится на солнышке.
- Ну, спасибо тебе, добрый молодец! Каких слуг у меня ни было, а никто не сумел лучше тебя угодить. Есть у меня двенадцать дочерей - выбирай себе в невесты любую. Угадаешь до трёх раз одну и ту же девицу, будет она тебе женой верною. Не угадаешь - голову с плеч!
\"Ну, это дело не трудное\", - думает Иванушка. Идёт от царя, сам усмехается.
Увидела его Василиса Премудрая, расспросила про всё и говорит:
- Уж больно ты прост, Иванушка! Задача тебе дана не лёгкая. Обернёт нас батюшка кобылицами и заставит тебя невесту выбирать. Ты смотри - примечай: на моей уздечке одна блёсточка потускнеет. Потом выпустит он нас голубицами. Сестры будут тихохонько гречиху клевать, а я нет-нет да взмахну крылышком. В третий раз выведет он нас девицами - одна в одну и красой и статью, и волосом и голосом. Я нарочно платочком махну. По тому меня и узнавай.
Как сказано, вывел морской царь двенадцать кобылиц - одну в одну - и поставил в ряд.
- Любую выбирай!
Поглядел Иван зорко, видит: на одной уздечке блёсточка потускнела. Схватил за ту уздечку и говорит:
- Вот моя невеста!
- Дурную берёшь! Можно и получше выбрать.
- Ничего, мне и эта хороша.
- Выбирай в другой раз.
Выпустил царь двенадцать голубиц - перо в перо - и насыпал им гречихи.
Приметил Иван, что одна голубка всё крылышком потряхивает, и хвать её за крыло:
- Вот моя невеста!
- Не тот кус хватаешь - скоро подавишься. Выбирай в третий раз!
Вывел царь двенадцать девиц - одна в одну и красой и статью, и волосом и голосом. Нипочём бы не узнать, да одна из них платочком махнула. Схватил её Иван за руку:
- Вот моя невеста!
- Ну, братец, - говорит морской царь, - я хитёр, а ты ещё похитрей меня, - и отдал за него Василису Премудрую замуж.
Ни много, ни мало прошло времени - стосковался Иван по своим родителям, захотелось ему на святую Русь.
- Что не весел, муж дорогой? - спрашивает Василиса Премудрая.
- Ах, жена моя любимая, видел я во сне отца с матерью, дом родной, сад большой, а по саду детки бегают. Может, то братья мои да сестры милые, а я их наяву и не видывал.
Опустила голову Василиса Премудрая:
- Вот когда беда пришла! Если уйдём мы, будет за нами погоня великая. Сильно разгневается морской царь, лютой смерти нас предаст. Да делать нечего, надо ухитряться.
Смастерила она трёх куколок, посадила по углам в горнице, а дверь заперла крепко-накрепко. И побежали они с Иванушкой на святую Русь.
Вот утром ранёхонько приходят от морского царя посланные - молодых подымать, во дворец к царю звать.
Стучатся в двери:
- Проснитеся, пробудитеся! Вас батюшка зовёт.
- Ещё рано, мы не выспались, - отвечает одна куколка.
Час прошёл, другой прошёл - опять посланный в дверь стучит:
- Не пора-время спать, пора-время вставать!
- Погодите. Вот встанем да оденемся, - отвечает другая куколка.
В третий раз приходят посланные: царь-де морской гневается, зачем они так долго прохлаждаются.
- Сейчас будем, - говорит третья куколка.
Подождали, подождали посланные и давай опять стучаться. Нет отзыва, нет отклика.
Выломали они дверь. Глядят, а в тереме пусто, только куклы по углам сидят. Доложили про то морскому царю. Разгневался он и послал во все концы погоню великую.
А Василиса Премудрая с Иванушкой уже далеко-далеко. Скачут на борзых конях без остановки, без роздыху.
- Ну-ка, муж дорогой, припади к сырой земле да послушай: нет ли погони от морского царя?
Соскочил Иван с коня, припал ухом к земле и говорит:
- Слышу я людскую молвь и конский топ.
- Это за нами гонят! - говорит Василиса Премудрая и оборотила коней зелёным лугом, Ивана - старым пастухом, а сама сделалась кудрявою овечкою.
Наезжает погоня:
- Эй, старичок, не проскакал ли здесь добрый молодец с красной девицей?
- Нет, люди добрые, - отвечает. - Сорок лет пасу я на этом месте - ни одна птица мимо не пролётывала, ни один зверь мимо не прорыскивал.
Воротилась погоня назад:
- Царь-государь, никого мы в пути не наехали. Видели только - пастух овечку пасёт.
Разгневался морской царь, закричал громким голосом:
- Эх вы, недогадливые! Скачите вдогон. Привезите мне овечку, а пастух и сам придёт.
Поскакала погоня царская. А Иван с Василисой Премудрой тоже не мешкают - торопят коней. Полдороги позади лежит, полдороги впереди стелется. Говорит Василиса Премудрая:
- А ну, муж дорогой, припади к земле да послушай: нет ли погони от морского царя?
Слез Иван с коня, припал ухом к земле и говорит:
- Слышу я конский топ и людскую молвь.
- Это за нами гонят! - говорит Василиса Премудрая.
Сама сделалась часовенкой, коней оборотила деревьями, а Иванушку - стареньким попом. Вот наезжает на них погоня:
- Эй, батюшка, не проходил ли мимо пастух с овечкою?
- Нет, люди добрые. Сорок лет я в этой часовне служу - ни одна птица мимо не пролётывала, ни один зверь не прорыскивал.
Повернула погоня назад:
- Царь-государь, не нашли мы пастуха с овечкою! Только в пути и видели, что часовню да попа старого.
Пуще прежнего разгневался морской царь:
- Эх вы, малоумные! Вам бы часовню разломать да сюда привезти, а поп и сам бы пришёл.
Снарядился он, вскочил на коня и поскакал вдогон за Иваном и Василисой Премудрою.
А те уж далеко уехали. Почитай, вся дорога позади лежит. Вот опять говорит Василиса Премудрая:
- Муж дорогой, припади к земле: не слыхать ли погони?
Слез Иван с коня, припал ухом к сырой земле и говорит:
- Дрожит земля от топота конского.
- Это сам царь морской скачет! - говорит Василиса, Премудрая. И сделалась речкою. Коней оборотила речной травой, а Ивана - окунем.
Прискакал морской царь. Поглядел да сразу и узнал, что за речка течёт, что за окунь в воде плещется.
Усмехнулся он и говорит:
- Коли так, будь же ты речкою ровно три года. Летом пересыхай, зимой замерзай, по весне разливайся!
Повернул коня и поскакал обратно в своё подводное царство. Заплакала речка, зажурчала:
- Муж мой любимый, надо нам расстаться! Ступай ты домой, да смотри никому целовать себя не позволяй, кроме отца с матерью. А коли поцелует тебя кто - забудешь меня.
Пришёл Иван домой, а дому не рад. Поцеловался с отцом, с матерью, а больше ни с кем: ни с братом, ни с сестрою, ни с кумом, ни с кумою. Живёт, ни на кого не глядит.
Вот и год прошёл, и два, и третий к концу подходит.
Лёг как-то раз Иванушка спать, а дверь позабыл запереть. Зашла в горницу сестра его меньшая, увидала, что он спит, наклонилась и поцеловала его.
Проснулся Иван - ничего не помнит. Всё забыл. Забыл и Василису Премудрую, словно и в мыслях не бывала. А через месяц просватали Ивана и начали свадьбу готовить.
Вот как стали пироги печь, пошла одна девка по воду, наклонилась к речке - воды зачерпнуть, да так и обмерла. Глядит на неё снизу - глаза в глаза - девица-красавица.
Побежала девка домой, рассказала встречному-поперечному про такое чудо. Прошли все на реку, да только никого не нашли. И речка пропала - не то в землю ушла, не то высохла.
А как вернулись домой, видят: стоит на пороге девица-красавица.
- Я, - говорит, - помогать вам пришла. Свадебные пироги печь буду.
Замесила она тесто круто, слепила двух голубков и посадила в печь:
- Угадай-ка, хозяюшка, что с этими голубками будет?
- А что будет? Съедим их - и всё тут.
- Нет, не угадала.
Открыла девица печь, и вылетели оттуда голубь с голубкою. Сели на оконца и заворковали. Говорит голубка голубку:
- Что ж ты, забыл, как была я овечкою, а ты пастухом?
- Забыл, забыл.
- Что ж ты, забыл, как была я часовенкой, а ты попом?
- Забыл, забыл.
- Что ж ты, забыл, как была я речкою, а ты окуньком?
- Забыл, забыл.
- Коротка же у тебя память, голубок! Забыл ты меня, как Иванушка Василису Премудрую.
Услыхал эти слова Иванушка и всё припомнил. Взял он Василису Премудрую за руки белые и говорит отцу с матерью:
- Вот жена моя верная. А другой мне не надобно.
- Ну, коли есть у тебя жена, так совет вам да любовь!
Новую невесту одарили и домой отпустили.
А Иванушка с Василисою Премудрою стали жить-поживать, добра наживать, лиха избывать.

Перепубликация материалов данной коллекции-сказок.
Разрешается только с обязательным проставлением активной ссылки на первоисточник!
© 2015-2023