Сказка № 2785 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 Был у Мастера Микаэля один крестьянин, жена которого была самой замечательной ведьмой своего времени. Столь необычайны были её способности, что народ в округе начал поговаривать, будто в некоторых проделках она превосходила Мастера. Микаэль не мог стерпеть таких пересудов, ведь у подобных личностей сильная ревность между собой; и вот однажды он отправился со своими собаками якобы на охоту, а на самом деле намереваясь её проучить. Он нашёл женщину в поле одну, когда та пропалывала лён, и дружелюбно попросил её показать что-нибудь из её всесильного искусства.
Она рассердилась и стала отрицать, что имеет какое-либо сверхъестественное умение. Он стал нажимать на неё; она же резко потребовала оставить её в покое, или будет у него причина раскаиваться.
Затем она вырвала жезл из его руки и нанесла ему этим жезлом три резких удара. Мгновенно он превратился в зайца.
«Шу, Микаэль! Беги или умирай!» — закричала она, смеясь, и натравила на него его собственных собак.
Его совсем загнали, и ему пришлось плыть по реке и укрыться в сточной канаве своего замка, где он снова возвратил себе человеческий облик. В ярости от того, что его перемудрили, Микаэль задумал своё мщение.
Он послал своего человека в Фаулдшоп, где жила ведьма, чтобы взять взаймы хлеба для своих собак. Если бы она дала хлеба, слуге следовало поблагодарить и уйти; а если бы отказала, то он должен был прикрепить над притолокой её двери полоску, исписанную красными буквами.
Слуга застал женщину из Фаулдшопа когда она пекла хлеб, — Микаэль уверял его, что так и случится. Она приняла его немилостиво и отказалась дать хлеба, утверждая, что ей не хватает для прокорма собственных жнецов. Слуга поместил полоску поверх притолоки и возвратился к Мастеру.
Чары сразу же начали действовать. Сбросив одежду, женщина стала плясать вокруг очага, напевая:
Мастер Скотт прислал за хлебом малыша: Он от ведьмы не получит ни шиша!
В полдень жнецы тщетно высматривали хозяйку, несущую им обед. Хозяин послал к ней на помощь девушку-служанку, но та не смогла вернуться. Наконец, подозревая, что жена его одержима каким-нибудь из своих припадков, он отослал жнецов домой. Один за другим они заходили в хозяйский дом, и как только кто-то из них проходил под притолокой, его охватывало безумие.
Хозяин бросил собирать колосья пшеницы, и, когда добрался до дома, услышал грохот и заглянул в окно. Там были все его люди: они плясали голышом вокруг очага и распевали с самым что ни на есть дичайшим неистовством:
Мастер Скотт прислал за хлебом малыша:
Он от ведьмы не получит ни шиша!
Его жену, полумёртвую, волочили по кругу. Она была в силах только время от времени произносить какой-нибудь слог из песенки вроде повизгиванья, но была, казалось, настроена продолжать веселье дальше.
Хозяин вскочил на лошадь, помчался к Мастеру и спросил, зачем тот сделал всех его людей безумными. Микаэль велел ему снять полоску с притолоки и сжечь её; как только это было сделано, люди пришли в себя.
Хозяйка, однако, за ночь умерла, оставив Микаэля несравненным и единственным искусником в волшебстве и чародействе.
______________
Примечание.
Это один из рассказов о «шотландском Мерлине», могущественном чародее по имени Микаэль (Майкл) Скотт. | |
Сказка № 2784 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Когда наступают теплые дни и папоротник темнеет под летним солнцем, горцы-фермеры, по древнему обычаю, ведут стада в горы, на летние пастбища. Там они отпирают двери своих летних хижин и живут в них, пока не придёт пора возвращаться домой.
Много лет назад жил-был один фермер по имени Доналд Мак-Грегор. Его летник стоял в глухом месте, на склоне горы, у подножия которой лежало большое озеро. Хижина у Доналда Мак-Грегора была маленькая, белая, и вокруг нее простирались поросли вереска, а внизу, под горой, росла пышная трава. Там было богатое пастбище для его скота. Однако люди не завидовали Мак-Грегору. Больше того, они с осуждением покачивали головами и говорили ему, что напрасно он построил себе хижину в таком месте. А по вечерам, когда уже темнело, ни один человек не отваживался даже ступить на тропку, что к ней вела. Ведь все знали, что в глубинах большого озера обитает страшное чудище - Водяной Конь - и оно рыщет по окрестным горам. Никто не знал, какое оно, это чудище. Те, кому случалось увидеть, как страшилище поднимается из темных вод озера, умерли от страха и ничего не смогли рассказать про него. Когда же чудище рыскало по горам, оно принимало разные обличья и являлось то в виде старухи, то в виде черного ворона, то в виде лисицы с хитрыми глазами. А в своем настоящем виде оно появлялось, только когда подкрадывалось к добыче, чтобы схватить ее и безжалостно растерзать.
Ходили слухи, что Водяной Конь громаден и черен, что на чудовищной его голове торчат два острых сатанинских рога, а когда он мчится по вереску, его не догонит и ветер.
Много ходило рассказов про это страшилище, и каждый год оно губило новые жертвы. Но, наперекор всему, Доналд Мак-Грегор не слушал соседей, когда они говорили, что опасно-де жить так близко от озера. Ему советовали перенести его летник на другой берег того ручья, что протекал неподалеку. Ведь известно было, что Водяной Конь не может перешагнуть через текучую воду, а значит, ему недоступна вся местность за ручьем. Но на все уговоры Доналд Мак-Грегор отвечал, что хочет пасти свой скот на самом лучшем пастбище, а самое лучшее пастбище как раз на берегу озера.
- Что до Водяного Коня, - говорил он, - то я поверю в него не раньше, чем встречусь с ним.
Когда же ему напоминали о злополучных жертвах чудища, он возражал:
- Если эти люди пропали без вести, значит, они слишком загостились у соседей. Возвращались домой под хмельком, споткнулись где-нибудь в темноте, ну и свалились в пропасть.
Но в конце концов пришлось ему признать, что он был неправ, и вот как это случилось.
У Доналда Мак-Грегора была дочь Морег, и отец нежно любил ее. Каждый год она уходила вместе с ним на летние пастбища и все длинные светлые дни просиживала у порога хижины за прялкой. Когда же наступали сумерки и лиловые тени на вереске сгущались, девушка спускалась на берег озера и сзывала свое стадо. Она босиком бежала с горы, уговаривая себя, что бояться нечего, - ведь отец не раз говорил ей, что ничего страшного тут нет. Но все-таки дрожь пробегала у нее по телу, когда она смотрела на тёмные воды озера, лизавшие травянистые берега, и опасливо вглядывалась в тени прибрежных рябин. Но домой она всегда возвращалась благополучно. А днём все её страхи пропадали. Она даже пела песни, когда сидела на солнышке за прялкой.
Как-то раз ясным утром, когда Морег беззаботно вертела колесо своей прялки, перед нею вдруг возникло что-то тёмное и заслонило от неё солнце. Девушка оборвала песню и вскрикнула.
- Я не хотел тебя пугать! - послышался ласковый голос.
Морег подняла глаза и увидела, что перед ней стоит молодой человек, высокий, красивый, широкоплечий и, должно быть, очень сильный. Но он казался каким-то странным. Волосы и одежда у него были темные и такие мокрые, что с них вода капала.
- Как это ты ухитрился так вымокнуть? - спросила его Морег. - Ведь на небе - ни облачка!
- Да вот шёл я по берегу одного озерка, высоко в горах, - недолго думая, отвечал молодой человек, - поскользнулся и упал в воду. Ничего, на солнышке я скоро обсохну.
Он сел на землю у ног Морег и принялся болтать с нею, да так весело, что она даже перестала прясть. Однако, несмотря на его любезное обхождение, и ласковые речи, и нежные взгляды, было в нем что-то странное, и Морег это чувствовала, но старалась об этом не думать.
Но вот солнце озарило голову молодого человека, и он запустил руки в свои мокрые кудри.
- Положи голову ко мне на колени, - сказала Морег, - я приглажу тебе волосы.
Молодой человек положил голову на колени Морег, и она принялась осторожно расчесывать гребёнкой его темные кудри. Но вдруг замерла в ужасе. Она увидела, что между зубьев гребенки застряли тонкие зеленые водоросли и тина. Они были ей хорошо знакомы - точно такие же водоросли и тина запутывались в сетях её отца, когда он ловил рыбу в большом озере под горой. И вот теперь они оказались в волосах незнакомца.
\"Полно, да разве он человек? - подумала Морег. - Нет, это страшный Водяной Конь. Вышел из подводного логова и прикинулся молодым красавцем, чтобы зачаровать и погубить меня\".
Тут Водяной Конь заметил ужас в глазах девушки. А Морег со страшным криком столкнула с колен темнокудрую голову, вскочила, опрокинув прялку, и бросилась бежать. Не помня себя, она бежала вниз по крутому склону, а за нею, страшная при свете солнца, гналась огромная тень. И тень эта была темнее самых глубоких вод большого озера.
Но Морег оказалась счастливей других жертв Водяного Коня. Ему не удалось догнать девушку - она успела добежать до ручейка, что журчал близ озера. И как только перепрыгнула через текучую воду, опасность миновала.
С тех пор ни один человек не переступал порога белой хижины, что стояла на горном склоне, над колдовским озером. Не заходил в неё и сам хозяин - Доналд Мак-Грегор. Он так напугался, когда дочь его чуть не погибла, что с того дня уже не высмеивал рассказы про Водяного Коня.
А развалины белой хижины до сих пор стоят в чаще кудрявого папоротника. | |
Сказка № 2783 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
В маленьком домике возле речки жили-были старичок и старушка. Было у них добра - две коровы, четыре курицы, петух, кошка да пара котят.
Старичок приглядывал за коровами, петух - за курами, кошка следила, чтобы мышь не залезла в буфет, а старушка сидела у огня и пряла шерсть на своей ручной прялке. Нередко котята, расшалившись, норовили вцепиться в старушкино веретено, но она строго прикрикивала на них: \"Кыш! Кыш отсюда!\" - и они снова убегали играть и возиться друг с другом.
Вздумалось как-то старушке старичка своего овсяными лепешками побаловать. Испекла она две лепешечки да поставила на стол - остывать. Вошел старичок, присел к столу, взял одну лепешку, разломил - и в рот. Увидела это вторая лепешечка, да как пустится наутек! Старушка с прялкой и веретеном - за ней, но где уж там!
Бежала, бежала лепешечка что есть духу и прибежала к большому красивому дому под соломенной крышей. Влетает в дверь, а там трое портных сидят на лавке, портняжничают. Увидали лепешечку, повскакали да за хозяйку попрятались. А хозяйка у очага сковородку скребет.
- Чего вы испугались? - говорит.- Это же овсяная лепешечка. Хватайте ее скорее: каждому дам по кусочку с молоком.
Тут хозяйка со сковородкой, портной с утюгом да два подмастерья, один с ножницами, другой с иголкой,- все бросились ловить лепешечку. Увернулась она от них, прыгнула за очаг. Хотел один подмастерье ножницами ее ткнуть, да свалился в золу. Портной швырнул в нее утюгом, а хозяйка - сковородкой, да всё мимо.
Выскочила лепешечка за дверь - и бежать. Бежала, бежала, видит, хибарка у дороги, сунулась в дверь, а там ткач сидит у своего станка, а жена его пряжу мотает.
- Тибби! - говорит ткач. - Погляди, что это такое?
- Овсяная лепешка,- отвечает жена.
- Вовремя она пожаловала: каша-то сегодня была жидковата. Хватай ее, женушка!
- Не так-то это просто! - отвечает жена. - Больно увертлива! Лови ее сам, Вилли!
Но лепешечка уже выскочила за дверь и припустилась бежать как сумасшедшая. В гору да под гору - прибежала к маленькому чистенькому домику, а в нем сидит чистенькая хозяюшка, масло сбивает в маслобойке.
- Иди, иди сюда, моя милая! - говорит. - Маслице есть, так и лепешечка кстати.
Лепешечка давай от нее увертываться туда-сюда, а хозяйка за ней скачет сюда-туда - чуть маслобойку не опрокинула, еле придержать успела. А лепешечка - за дверь да кубарем вниз по склону, к реке. Забежала на мельницу, а там мельник муку через сито просеивает.
- Эвон чего! - говорит. - Лепешки разгуливают сами по себе. Это добрая примета. Овсяные лепешки я уважаю, особенно с сыром. Иди-ка сюда, голубушка, так и быть, пристрою тебя на ночлег.
Но лепешечке совсем не улыбалось ночевать у веселого мельника. Она повернулась - и бежать. А мельник только рукой махнул - мол, скатертью дорожка!
Забежала лепешечка в кузню. А там кузнец у наковальни стоит и гвозди подковные выковывает.
- Вот здорово! - говорит кузнец.- Хорошо бы отведать такую хрустящую овсяную лепешечку!
Услыхала лепешечка, перепугалась и бросилась бежать без памяти, а кузнец заулюлюкал ей вслед и молотком запустил. Хорошо еще, что не попал.
Бежала, бежала лепешечка и прибежала к низкому домику, возле которого лежала большая куча торфа. Прошмыгнула в дверь, а там крестьянин топорище строгает, а хозяйка лен расчесывает.
- Смотри, Дженни, лепешка! - говорит хозяин.- Чур, половину мне.
- И мне, чур, половину! Бросай в неё топорищем, Джон.
Но лепешечка увернулась от топорища.
- Ах, так! - воскликнула хозяйка и швырнула в нее чесалку.
Но лепешечка оказалась проворней. Выскочила она за дверь, добежала до соседнего дома, а там хозяин сидит, плетет из конопли привязки для коров, а жена его у очага похлебку мешает.
- Эй, Джок! - говорит жена.- Ты всё просишь испечь тебе лепешечку. Одна такая у тебя за спиной. Хватай ее, не зевай!
- Да где она, матушка?
- Вон там! Хватай же скорей!
Джок - за лепешкой, а та - под лавку. Он споткнулся да растянулся, а она - к двери. Хозяйка швырнула поварешку, да уж было поздно. Выскочила лепешечка за порог и через кусты, через канавы - в следующий дом. А там семья садится за ужин, хозяйка по тарелкам кашу раскладывает.
- Смотрите-ка, лепешечка погреться зашла!
- Закройте дверь,- велел хозяин.- Сейчас мы ее изловим.
Услыхала это лепешечка - и наутек. Только ложки ей вдогонку полетели, да еще хозяйская шляпа. Прибежала она в другой дом, а там уже спать ложатся.
- Это что такое? - удивился хозяин.
- Лепешка,- говорит жена.
- Я бы съел половиночку.
- А мне бы хоть кусочек!
- Лови же ее, лови!
Хозяин прицелился, и чуть было не накрыл лепешечку курткой.
Но та все-таки увильнула - и бежать, а за ней хозяин без штанов. Ну и славная же вышла гонка по кустам да по кочкам! Наконец хозяин отстал - пришлось ему с пустыми руками домой возвращаться. Тут совсем стемнело. Куда идти, не видно. Сунулась лепешечка туда-сюда, да и угодила в лисью нору.
- Милости просим,- сказала лиса. Ам! - и проглотила лепешечку.
Только ее и видели. | |
Сказка № 2782 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Давным-давно был в этой стране народ, называемый пиктами. Были они людьми совсем крошечными, с красными волосами, длинными руками, а ступнями такими широкими, что, когда шёл дождь, они могли задрать их поверх голов, и тогда они служили им как зонтики.
Пикты были великие строители, они построили все древние крепости в стране; а знаешь, как они их строили? Я тебе расскажу. Все они становились в ряд от каменоломни до места, где строили, и всяк передавал камни вперёд своему соседу, покуда не достраивали всё.
Ещё пикты были великим народом из-за эля, который они варили из вереска: так, знаешь ли, получался необычайно доступный напиток, ибо вереска, я ручаюсь, было тогда так же много, как и сейчас.
Этого их искусства жадно домогалось другое племя, которое жило в стране; но пикты никогда не выдавали тайны, а передавали её от отца к сыну вместе со строгим наказом от одного к другому: никогда никому не дать её узнать!
Под конец у пиктов были большие войны и многие из них были перебиты, и скоро, поистине, они дошли до того, что стали лишь горсткой людей и наверно должны были сгинуть с лица земли.
По-прежнему крепко держась за тайну верескового эля, порешили они, что врагам никогда не вымучить её из них.
Ладно, дошло наконец до великой битвы между ними и скоттами, в которой они потерпели полное поражение и все были перебиты, кроме двух - отца и сына.
И вот перед королём скоттов стояли эти люди, приведённые к нему, дабы он устрашеньем заставил их выдать тайну. Он прямо сказал им, что, если они не откроют её добровольно, он станет пытать их, покуда они не откроются, и поэтому было бы лучше для них уступить вовремя.
«Ладно, - сказал королю старик, - я вижу, нет толку противиться. Но есть одно условие, на которое ты должен согласиться, прежде чем уведаешь тайну». - «И какое же?» - спросил король. «Обещаешь ли ты исполнить его, если оно не будет ни в чём против твоей корысти?» - спросил старик. «Да, - сказал король, - я даю такое обещание». Тогда пикт сказал: «Ты должен знать, что я желаю смерти моего сына, хотя я и не хотел бы взять его жизнь себе.
Сначала сына убей,
И я рассказать готов,
Как мы варим наш эль
Из вересковых цветов!
Без сомнения, король был сильно изумлен такой просьбой, однако поскольку он обещал, то приказал, чтобы отрок немедленно был казнён. Когда старик увидел, что сын его мертв, он высоко подпрыгнул и закричал: «Теперь делай со мной что хочешь. Сына моего ты мог заставить, ибо был он только хилым юнцом, но меня ты не сможешь заставить никогда!
И я не скажу тебе,
Хотя ты убить готов,
Как мы варим наш эль
Из вересковых цветов!
Теперь король был изумлён больше прежнего, ибо не случалось до сих пор, чтобы его перехитрил простой дикарь. Однако он решил, что не стоит убивать пикта и что самым большим наказанием ему теперь будет то, что его оставили в живых. Итак, его забрали как пленника, и он прожил после этого много лет, пока не стал глубоким-глубоким стариком - неходячим и слепым.
Люди позабыли, что жил такой человек. Но однажды ночью в доме, где он был, случились какие-то молодцы и устроили великую похвальбу своей силой. Он приподнялся с постели и сказал, что хотел бы испытать одно из их запястий, чтобы сравнить его с руками людей, которые жили в былые времена. И они, смеха ради, протянули ему толстый железный прут. Он просто переломил его надвое своими пальцами, как ты переломил бы трубку. «Изрядный хрящик, - сказал он, - но совсем не то, что десницы в моё время».
Это был последний из пиктов. | |
|
