Сказка № 2065 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 В те далекие времена, когда в Ирландии было много отшельников, три святых монаха, отвратившись от суеты мирской и пустой болтовни, решили покинуть свет, чтобы обрести покой, божественную тишину и отрешенность на уединенном острове Иниш Койл.
Они выстроили себе из камня лачугу и там, в тишине, предавались посту, созерцанию и размышлениям.
За весь год этой святой жизни они не произнесли ни единого слова.
Когда же первый год прекрасного служения всевышнему завершился, один из них молвил:
– Разве наша жизнь не исполнена добра? В конце второго года второй монах ответил:
– Исполнена.
А когда третий год был на исходе, третий святой отец поднялся, опоясался, взял свой псалтырь и молвил:
– Я ухожу, чтобы обрести тишину. На Иниш Койл для меня слишком много речей.
В старину говорили:
Все раздражает ее, но кошка просто разбивает ей сердце. | |
Сказка № 2064 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
В рассказах, которые мы слушали по вечерам, собравшись у горящего торфа, для нас, детей, всегда находилось и что-то новое и поучительное. Некогда, а было это давненько, жил в одной долине лорд-тиран. Он заставлял работать на себя просто за гроши, – люди спину на него гнули, сердце надрывали, а он знай себе толстел да богател.
И в один прекрасный день пришел к нему молодой горец, простоватый такой, с цепом на плече, и попросил работы. Лорд этот подумал, что вот еще удобный случай обвести вокруг пальца простака, и сказал:
– Работников у меня и так хватает, ну да ладно, если много не запросишь, что ж, поработай!
Парень ответил:
– Если я наймусь к вам на семь лет молотить и за это попрошу столько пшеничных зерен, сколько словлю в рот из-под цепа, да еще земли, чтобы посадить эти зерна, да те, что родятся от них за все время нашего уговора, много это будет, по-вашему, или нет?
Лорд очень хорошо знал привычку добрых пахарей ловить ртом зерна, которые вылетают из-под цепа, и жевать их, пока идет молотьба, и ухватился за счастливый случай нанять – да еще задаром! – на целых семь лет простака, видно, с крепкими руками, да не с крепким умом.
– По рукам, – сказал лендлорд.
Что ж, за первый год молотьбы парень словил ровно семь пшеничных зерен. На другой год – только шесть. На следующий – пять. Потом четыре. Потом три. Потом два. А в последний год – всего одно зернышко.
Но ведь каждое пшеничное зерно дало ему триста зерен, а потом и триста раз по триста, так что очень скоро все десять тысяч акров земли лендлорда оказались под пшеницей работника. И лендлорд угодил в дом призрения, а парню он задолжал земли больше, чем вся Ирландия, Англия, Шотландия, Испания и Франция, вместе взятые!
В старину говорили:
Сватается к девушке, а женится на деньгах. | |
Сказка № 2063 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Вы слышали когда-нибудь про доброго короля О Тула, который жил в давние времена в Ирландии и которому на старости лет выпала нежданная радость?
Да, так вот когда король О Тул был еще молодым, во всей Ирландии не нашлось бы юноши отважней его. Любимым занятием короля была охота, и с восхода солнца до темного вечера он только и знал, что скакал по болотам, пришпоривая своего коня да науськивая собак.
Жизнь его текла славно и весело, пока король совсем не состарился и не сгорбился. Теперь он уж не мог охотиться целыми днями, будь то лето или зима, будь то дождик или солнце. И пришел день, когда единственное, что осталось бедному старому королю, – это ковылять с палочкой по саду. «Жизнь кончена, – думал он, – если нет больше ни радостей, ни утех».
И вот чтобы как-то утешить себя и развеселить, король завел себе гусыню. Хотите верьте, хотите нет, но гусыня оказалась добрым другом бедному старому королю.
Какое-то время они совсем неплохо развлекались вдвоем-король О Тул и гусыня, – и не смейтесь ничего смешного тут нет. Куда бы она ни залетала, как только он звал ее, она тут же возвращалась и могла хоть весь день ковылять за ним, если ему этого хотелось.
А по пятницам-вы же знаете, что пятница, священным законам, постный день и мяса добрымхристианам есть не положено, – так вот, по пятницам она заплывала подальше в озеро и приносила своему хозяину на обед неясную, жирненькую форель.
Да, это доброе создание было единственной радостью и утехой бедного старого короля О Тула. Но, увы, ничто не вечно на этом свете! И королевская гусыня тоже состарилась, и настал день, когда крылья отказали ей, так же как старому королю ноги, и бедняжка при всем своем желании не могла уже больше развлекать своего хозяина. Что поделаешь!
Король О Тул был безутешен.
В один прекрасный день старики-мы хотели сказать: старик король и старушка гусьшя – сидели на берегу озера и грустили. Король держал гусыню на коленях и с нежностью глядел на нее, а в глазах у него стояли слезы. «Нет, уж лучше умереть или утонуть в этом озере, чем влачить такую жалкую, унылую жизнь», – думал он.
Он выпустил из рук гусыню, и она заковыляла к прибрежным камышам поискать добычи. А король все сидел и думал о своей безрадостной жизни.
Вдруг он поднял голову и увидел перед собой незнакомого юношу, на вид такого скромного и симпатичного.
– Приветствую тебя, король О Тул! – сказал скромный юноша.
– Вот те на, откуда ты знаешь, как меня зовут? – удивился король.
– Это неважно. Я еще кое-что знаю, – отвечал юноша. – А смею я спросить тебя, добрый король О Тул, как поживает твоя гусыня?
– Откуда ты знаешь и про мою гусыню тоже? – спросил король.
Ведь гусыню-то в это время видно не было: она охотилась в камышах.
– Я все про нее знаю. А откуда – это неважно, – улыбнувшись, ответил юноша.
– Но кто лее ты такой? – спросил король.
– Честный человек, – ответил юноша.
– А чем ты зарабатываешь на жизнь? – поинтересовался король.
– Старое делаю новым.
– А-а, значит, ты лудильщик? – решил король.
– Нет, поднимай выше! Что бы ты, например, сказал, если бы я сделал твою старую гусыню опять молодой?
– Опять молодой?! – переспросил король, и егся старое лицо так и засияло от радости: о лучшем он и мечтать не мог.
– Ну да, опять молодой, – кивнул в ответ юноша.
Король О Тул свистнул. Тут же из камышей показалась старушка гусыня и заковыляла к своему сгорбленному старику хозяину. Что и говорить, старушка была верна ему как собака.
Юноша поглядел на гусыню и сказал:
– Даю слово, я сделаю ее молодой, если хочешь.
– Клянусь здоровьем! – воскликнул король, ю свою очередь, бросая взгляд на старушку гусыню, от которой остались одна кожа да кости. – Коли ты сделаешь это, я буду считать тебя самым умным юношей во всех семи приходах моего королевства!
, – Подумаешь, одолжил, – смеясь, сказал юно-, ша. – А что ты мне все-таки дашь за это?
– Все, что попросишь! – сказал король. – И это будет только справедливо.
– Ты отдашь мне все земли, какие облетит твоя гусыня в тот день, когда я сделаю ее снова молодой?
– Отдам! – сказал король.
– А на попятный не пойдешь? – спросил юноша.
– Не пойду! – сказал король.
Тогда юноша подозвал к себе старушку гусыню, от которой остались одна кожа да кости, подхватил ее на руки, расправил ей крылья и подбросил вверх. Да не только подбросил, но и подул под крылья, чтобы ей легче было взлететь. И-клянусь вам! – старушка взвилась в воздух ну точно орел. И кружилась, и ныряла, и резвилась, словно ласточка.
На старого короля одно удовольствие было смот-! реть: от удивления он даже рот открыл и радовался, глядя на свою старушку гусыню, которая порхала в небе ну точно жаворонок.
Да, так вот, гусыня сделала большой круг-сначала скрылась из глаз, потом вернулась-и наконец опустилась у ног своего хозяина. Он погладил ей голову и крылья и убедился, что она и в самом делестала опять молодой и здоровой, и даже еще лучше, чем была.
– Нет, лучших гусынь свет не видел! – похвалил он ее.
– А что ты хочешь сказать мне? – спросил его юноша.
– Что ты самый умный юноша, какой только ступал по земле ирландской, – ответил король, продолжая любоваться своей гусыней.
– А еще что?
– Что я тебе буду век благодарен.
– А ты сдержишь слово и отдашь мне все земли, какие облетела сейчас гусыня?
– Сдержу и отдам, – сказал король, – и буду всегда рад приветствовать тебя на своей земле, даже если у меня останется всего один акр.
– Я вижу, ты честный и добрый старик, – говорит тогда юноша. – Счастье твое, что ты сдержал слово, не то гусыне твоей больше б никогда не летать!
– Ах, да кто же ты такой? – спрашивает король юношу, уже во второй раз за это утро.
И слышит ответ: – Я святой Кевин.
– О господи! – восклицает король и падает на колени, конечно, с великим трудом, так как старые кости его уже не слушались. – Стало быть, выходит, я все утро разговаривал тут и вел беседу с самим святым?
– Ну да, – говорит святой Кевин.
– А я-то думал, что говорю с простым, скромным парнем!
– Я переоделся, – говорит святой, – вот ты меня и не узнал. А пришел я, король О Тул, чтобы испытать тебя. И я убедился в это утро, что ты честный и добрый король, потому что ты сдержал слово, данное простому лудильщику, за которого ты меня принял. И за это я тебя награжу: пусть твоя гусыня останется молодой!
Вот какая история приключилась со старым королем О Тулом, хотите верьте, хотите нет.
В старину говорили:
Осень настигает нас так же быстро,как гончая собака добычу. | |
Сказка № 2062 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Когда-то бог одарил святого Ултена сверхъестественной силой. И только один человек в целой Ирландии знал, в чем сила святого Ултена. То был сам Ултен. Великое бедствие обрушилось на Ирландию в сороковых годах шестого столетия – Черная Смерть. Пришлось закрыть все ирландские школы и разослать учеников по домам, где многие из них уже не застали родителей в живых. И святой Ултен открыл тогда дом для осиротевших детей и заменил многим и многим из них мать и отца.
У знаменитого Онгуша Неудачника записана легенда из тех времен как раз об этом человеке.
Случилось так, что к берегам Ирландии прибыла вражескаяфлотилия. И Дармид, верховный король Ирландии, послал гонца с этой тревожной вестью к Ултену, моля его заступиться перед богом и отвести новую беду, грозящую злосчастному королевству.
Эта весть была передана Ултену как раз в тот момент, когда он кормил детей. Но он поднял против вражеской флотилии свободную левую руку – вызвал бурю и потопил все корабли. А когда к нему явились с благодарностью, он ответил с укором:
– Стыдитесь! Нельзя разве было подождать, пока освободится и правая моя рука? Уж если бы я поднял правую руку, ни одного чужеземного захватчика не знала бы впредь Эйре (Эйре - одно из названий Ирландии)!
В старину говорили:
Соломон был мудр, Самсон – силен, Мафусаил прекрасно знал жизнь, но даже все вместе они не разули бы босоногого. | |
|
