Сказка № 5811 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 Жили две сестры, жили они в небольшом стойбище. Их чум стоит в стороне от стоянки. Они всегда вместе — вместе спят, вместе дрова рубят. Долго ли жили, мало ли. Старшая сестра сказала Айсе:
Я сейчас пойду в лес. Ягода, наверно, уже поспела. Ты ложись спать, одеялом укройся наглухо. Чей-нибудь шорох услышишь, не подавай ни малейшего звука.
Айса сразу легла. Сколько-то времени она пролежала, снаружи слышит какой-то шорох. Айса тихо лежит. Кто-то открывает дверь. Тихонько зашел, у очага сел. Айсу охватило любопытство. Она подняла тихонько конец одеяла. Из-под одеяла поглядывает: страшно, страшно. Это какая-то пожилая женщина сидит. Она на человека не похожа. У Айсы мелькнула мысль: «Это сестра Вихря». Айca вздрогнула, одеялом медленно наглухо закрылась. «Эта, — про себя думает, — теперь меня съест». А сестра Вихря догадалась, что женщина не спит. Ей говорит:
Вставай, я тебя не съем.
Айса снова сжалась в комок. Сестра Вихря кинулась на нее, конец одеяла сдернула, посмотрела на нее.
Ты, — она говорит, — очень красивая. Ты будешь женой моего брата, я тебя не съем.
Айса сказала:
Не хочу, не хочу. Вы — людоеды.
Скорее одеялом закрылась. Сестра Вихря, недолго думая, бросилась на нее, стала ее щекотать, защекотала. Айса в обморок упала.
Сколько-то времени прошло, она очнулась, вокруг себя поглядела. Видит — в каком-то новом месте очутилась. Чум такой громадный, очаг длинный. За очагом впереди сидит мужчина, брат Вихря, красивый вид у него. Сзади сидит та женщина, которая меня щекотала. В очаге жарят мясо. С рожней стекает жир. Брат Вихря жует сырое мясо, со рта его кровь стекает. У Айсы все тело сжалось. Брат Вихря ей говорит:
Ты теперь будешь моей женой.
Никогда твоей женой не стану, вы — людоеды!
Я на твою долю мясо всяких земляных птиц принесу.
Мало ли, много ли времени прошло, этот брат Вихря об землю ударился, крыльями ударил о землю, как птица стал. В дымовое отверстие вылетел, за облака вверх улетел. Там, где он сидел, появилась шкура змеи, похожая на шкуру блестящего зверя. Брат Вихря сказал Айсе:
Ну, теперь мы спать ляжем.
Айса ночью спит, видит сон: старшая сестра ей говорит:
Ты за брата Вихря замуж не выходи. Ты будешь людоедов рожать, а их на земле и без твоих полно. Вот, сестра, как сделай: ты возьми у сестры Вихря шкуру, сожги ее, он тогда летать долго не сможет, а как приземлится, от разрыва сердца умрет.
Айса проснулась, посмотрела — змеиная шкура лежит. Сестра Вихря догадалась, что девушка что-то плохое задумала. Скорее схватила шкуру своего брата, быстро за пазуху затолкнула. Айса подумала-подумала: «Что мне с ней делать?» Немного времени прошло, догадалась: «Она меня щекотала!» Кинулась к ней, сзади ее поймала, ногами сжала, стала щекотать. Щекотала, щекотала — сестра Вихря в обморок упала. Айса бросила ее на спину, поглядела — та, видимо, умерла. Из-за пазухи у нее змеиную шкуру вытащила, отдышалась. Потом она большой костер сделала, шкуру в огонь бросила, сверху дрова положила.
В это время брат Вихря летает вверху за тучами. За каким-то небесным краем мясо разных земляных птиц ищет. Чувствует: на земле что-то плохое происходит. Приблизился к земле. С земли люди смотрят: «Ой, ой, какие тучи дождевые приземляются». Немного времени прошло, он крылатой птицей стал, его крылья гремят, шумят, как будто лед трещит. Скоро с его крыльев перья посыпались. На горах, куда падали перья, образовались воронки. Где перья падали, там озера образовались.
Как только он приземлился, его сердце разорвалось, он умер. Люди догадались, что людоед умер. Айса сказала:
Теперь я пойду на свою родину.
Пришла на свою землю, сестре рассказывает:
Шкуру людоеда я сожгла.
Айса вышла замуж за человека из своих, нарожала детей. Своим детям эту сказку рассказывала. А вы, будущие, своим детям рассказывайте. Пусть переходит эта сказка из поколения в поколение. Теперь пусть у русских она будет записана. | |
Сказка № 5810 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Один — Каськет, а другой — Тотаболь (это имена).
Беличью голову, голову, беличью голову, беличью голову, беличью голову, — Тотаболь плачет и просит.
Ты же сам съел, Тотаболь, хватит тебе плакать! Ты видишь, опять литысей мнoгo ходит, — говорит Каськет.
Вечером доотам пришла:
Хо, хо, хо, — каждый вечер он плачет, плачет!
Они вскочили — один под олатину нырнул, а Тотаболь под очажную палку залез. Она зашла, глядит — никого нет!
Она нашла поварешку, ее вверх подбросила.
Милая внучка, — сказала она, — расскажи мне, куда они ушли!
А поварешка ответила:
Я жир котла Каськетов3 ела, тебе не скажу!
Она взяла ее, побила и сломала.
Она котел нашла и вверх дном его подбросила, чтобы он там упал, куда они ушли:
Скажи мне, где Каськеты!
А котел ответил:
Я не скажу! Я ведь жирную рыбу варил и жир ел!
Она его взяла, била, била, и котел сломался.
Она клейницу нашла, подбросила ее вверх и сказала:
Милая внучка, расскажи мне!
Она ее подбросила вверх, и клейница воткнулась у комеля олатины. Она тут стала копать и Каськета нашла; взяла его и в свои штаны засунула. Тогда она снова клейницу взяла и вверх подбросила — та у очажной палки воткнулась. Она там стала копать и Тотаболя нашла. Она его взяла и тоже в свои штаны засунула и домой ушла. Она домой пришла и крикнула:
Дочки, дочки! — по имени их зовет. — Я вам людей для игры принесла!
В Тотаболя она обычную иглу воткнула, а в Каськета толстую иглу воткнула. Она сходила в лес, медведя убила, половину его сама съела, потом им кушанье приготовила. Каськету она жирное поставила. Сказала ему:
Каськет, Каськет, кушай, кушай, много кушай!
Каськет Тотаболю говорит:
Ты много не ешь, а то доотам нас съест.
Потом она опять ушла. Она ушла, а землянку на замок заперла. Каськет одной из дочерей говорит:
Дай мне сверло твоей матери!
А она, Хинтыя, принесла ему это сверло. Каськет взял и каменный чум просверлил, дыру сделал и заткнул. Вечером доотам большого медведя добыла, половину его домой принесла. Потом она еду приготовила, сказала:
Каськет, ешь, ешь!
А Каськет еду в рукав набил, а потом выбросил. Тотаболь же все-все съел. Потом они с Каськетом на улицу вышли, и Каськет Тотаболю сказал:
Много не ешь!
Назавтра доотам опять ушла, одного медведя добыла. Она его домой принесла, еду приготовила; жирное мясо вынула, Каськету положила. Тотаболю тоже положила.
Тотаболь, ешь, ешь!
Каськет делал вид, что ел, но потом через рукав еду вываливал, а Тотаболь все-все съедал.
Доотам ушла, а Каськет дочерей перебил и сварил их. Он, Каськет, через ту дыру наружу вылез и каменный чум открыл. Потом он развесил мясо дочерей по дороге.
Доотам домой возвращается — мясо висит. Она взяла его и проглотила. А висело-то мясо ее дочерей, оно висело! Она домой пришла, а там Тотаболь лежит. Он через дыру не смог выбраться наружу; Каськет было тянул его, тянул, пока у Тотаболя голова не оторвалась. Каськет голову Тотаболя в карман положил, а сам ушел, долго он шел.
Доотам домой идет, она куски мяса нашла и проглотила их.
Ху, ху, ху, — сказала она, — там и мой кусок мяса! Ху, ху, ху, дочки, вы мою долю не потеряйте!
Она думала, что ее дочери убили кого-то из них.
Она погналась за Каськетом. Каськет оглянулся — идет доотам. Каськет сказал:
Роща с семью лиственницами пусть вырастет, пусть лиственницы вырастут!
Встала роща в семь лиственниц — Каськет на дерево залез.
Доотам к нему подошла:
Каськет, сюда спустись, я тебя не съем!
Я не спущусь! — Каськет ответил. — О, ты меня сама сруби!
Чем же я срублю?
А он, Каськет, сказал:
Когда-то раньше ты стариков Ыдатов съела, ты их топоры выблюй!
Она блевала, блевала, блевала — топор! Она начала рубить дерево. А Каськет сказал:
Мой отец когда-то зайца выкормил. Хоть бы он пришел!
Немного погодя заяц прибежал:
Бабушка, ты чего рубишь?
Я Каськета хочу достать.
Бабушка, давай я рубить буду. Ты, бабушка, устала. Бабушка, ты ложись спать!
Она ему топор отдала. Сама легла отдыхать. Заяц взял топор и вбил в дерево те щепки, которые доотам отрубила.
Бабушка, дерево упало, — закричал заяц и сам убежал.
Доотам вскочила:
Зайчик, отдaй мой топор, отдай мой топор! — она кричит. — Каськет, спустись сюда к бабушке!
Ты сначала у комеля дерева ляг, рот палочкой растяни и глаза палочками расширь!
Она легла.
Ты так лежи, а я к тебе соскочу!
Сам он немного спустился и сидит. Мелкие камушки у него в кармане были, он ими глаза доотам засыпал. Та ну кататься!
Он вниз соскочил, рогатиной рубанул ее, убил. Большой костер разложил, большой костер, и в костре ее сжег.
Он обратно пошел, туда, где Тотаболь лежит. Пришел, в семиушный котел его положил, из кармана голову вынул, Тотаболю приставил и его в этом котле качал, качал.
Тотаболь воскликнул:
Чу, кто меня разбудил?
А Каськет ответил:
Доотам чуть было тебя не съела.
Он ожил, и они пошли с Каськетом. Может быть, они и сейчас еще идут. | |
Сказка № 5809 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Старик Эрохот со своей старухой живет на берегу Большого Енисея1. Старики живут, рыбачат и белкуют.
Откуда-то к ним сирота Каськет пришел. Каськет сказал:
Дедушка, я к вам внуком быть пришел.
Старик Эрохот своей старухе говорит:
Теперь у нас внук будет!
Старик, — она сказала, — теперь нам жить немного легче станет.
Старик на охоту ходил, белковал. Каскет тоже ходил, но ни с чем возвращался.
Старик Эрохот своей старухе говорит:
Куда он ходит? Белок никогда не приносит. Ну-ка я по его следам пойду!
Каськет у костра сидит, ни на что не обращает внимания — какая там охота!
Старик Эрохот домой вернулся и старухе говорит:
Старушка, наш Каськет потому без добычи возвращается, что он весь день у костра просиживает.
Старик Эрохот со старухой долго ли, мало ли жил, раздумывал.
Старуха, — сказал он, — сколько же мы будем воспитывать этого Каськета?
Старик, — ответила она, — а куда мы его денем?
Каськет снаружи слушает разговор стариков.
Старик Эрохот старухе сказал:
Давай где-нибудь в дороге его заблудим.
Старуха возразила:
Каськет, пожалуй, волшебный.
Старик Эрохот сказал:
Иди прочь! Завтра мы на маленькую ходьбу* пойдем и там сильно кружить будем.
Каськет слова стариков все слышал.
Старики переночевали, утром в мешки еду положили. Старик Эрохот Каськету сказал:
Каськет, пойдем!
Он согласился. Старики вышли, свои парки2 надели.
Во время недолгого отсутствия стариков Каськет о землю ударился, колонком обернулся и в мешок старухи заскочил.
Старики долго ли, мало ли шли — Каськет слегка посвистывает. Старуха Эрохота говорит:
Старик, кто-то посвистывает.
Старик отвечает:
Зря болтаешь, это какие-нибудь земляные птицы* свистят.
Старики долго ли, мало ли шли, старуха говорит:
Может, это Каськет посвистывает?
Старик ответил:
Мы ведь его где-то оставили.
Старик высмотрел место повыше. Старики заночевать решили. Старик Эрохот сказал:
Ну, теперь давай чай варить. Вот мы его и оставили, этого Каськета. Старуха, ты свой мешок сюда принеси.
Старуха ответила:
Мой мешок уж очень тяжелый стал!
Старуха мешок развязала. Оттуда наружу глядят как блестящие камешки глаза Каськета.
Каськет засмеялся. Старуха вздрогнула.
Старик, я, оказывается, Каськета весь день на плече таскала.
Старики начали чай пить. Старик думает: «Погоди же, я все равно что-нибудь сделаю с тобой!» А Каськет про себя смеется, он мысли старика насквозь видит.
Стемнело. Старик своей старухе говорит:
У обрыва стели!
Старики легли, Каськета с края от себя положили.
Старуха, ты лежи тихо!
Старик крепко уснул, а Каськет не спит. Старик устал, крепко уснул, храпеть начал. Каськет тихонько встал, подвинул старика к обрыву, старик в воду упал, а внизу течение его унесло. Каськет к старухе прижался, сон его взял. Старуха его расшевелила и говорит:
Старик, Каськета cтолкни в воду!
Каськет едва удерживает смех.
Старуха утром встала, чай сварила.
Вставай, старик, вставай!
Каськет встал. Старуха взглянула на него и сказала:
А, внук Каськет! Это ты хорошо сделал.
Каськет со старухой жить стал. | |
Сказка № 5808 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Семья Эт живет. Они жили, жили. Эты ночевать собрались. Жена Эта постелила детям, они спать легли. Мороз, мороз! На кухне дятел сидит, веревкой привязан. Ворон тут же сидит, в кухне сидит.
Старик со старухой легли, спят.
Ворон кричит:
Дятел веревку перекусывает.
Старик проснулся:
Старуха, дятла посмотри! Ворон говорит, что дятел веревку перекусывает, веревку перекусывает.
Старуха встала, на кухню посмотрела, на кухню идет — дятел тихо сидит.
Старик спрашивает:
Ну, что?
Старуха отвечает:
Дятел тихо сидит.
Старуха легла спать.
Ворон говорит:
Дятел веревку перекусывает!
Старик говорит:
Старуха, иди, ворон говорит, что дятел веревку перекусывает.
Старуха легла. Ворон снова говорит:
Дятел веревку перекусывает!
Старик говорит:
Старуха, иди убери ворона, он обманывает, он обманщик!
Дятел тихо сидит, веревку перекусывает.
Дятел веревку перекусил, веревка развязалась.
Утром старики встали, дети встали. Старик двери открыл: люди туда-сюда ходят.
Дятел тихо сидит.
Дверь открылась, дятел на улицу вылетел. Дятел мешки порвал, ветер поднялся, пурга пошла, тепло настало. | |
|
