Сказка № 5803 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 Хунь и Колбасам жили. Летом котцы поставили. В жаркий день возле перегородки котца купаться стали. У Колбасам дочь была, у Хунь — сын. Вот сами купаются, детей на берег посадили. Колбасам говорит:
Подружка, — говорит, — давай искупаемся! Они вниз к реке спустились. Колбасам уговаривает:
Подружка, — говорит, — скорей ныряй!
Хунь нырнула, а Колбасам ее сына схватила, в лес с ним убежала. Хунь вынырнула, на берег поглядела — сына нет. Колбасам ее сына утащила, а свою дочь здесь, на берегу, оставила. Хунь пришлось взять дочь Колбасам себе. Стала она ее растить. А Колбасам ушла и на нижней стороне озера чум поставила. Колбасам воспитывает сына Хунь. Сын вырос, лук себе сделал, на дикого оленя охотиться начал. Сын на оленей охотится, а дочь Колбасам знай катается с наружной стороны чума на шкуре со лба оленя. Колбасам станет сыну еду готовить, вшей соберет, в котел положит. А он с охоты дичь приносит. Как-то Колбасам говорит сыну:
Пойдешь на охоту, верхней половины озера избегай.
Он ушел, следы оленей нашел, выследил их и убил восемь штук. Когда темнеть стало, он обратно пошел, белок добыл и двух глухарей. Потом он отправился домой. Пришел, белок снял, положил их, вошел в чум, сел, чаю выпил и лег спать. Он поспал, утром встал, выпил чаю, снова ушел, снова оленей нашел и убил десять штук. Потом он подумал о том, что утром ему говорила Колбасам: «Ты, — она говорила, — на верхнюю сторону этого озера не ходи!» Он не послушался, все-таки пошел! Идет, идет, видит— впереди землянка стоит. К землянке приблизился, о землю ударился — в горностая превратился. На крышу землянки вскочил, через дымовое отверстие вниз смотрит, а внизу, в землянке его мать и девка сидят. У его матери пять пальцев, а у девки — четыре. Дочь похлебку варит. Сын через дымовое отверстие бросил в котел жир. Дочь попробовала похлебку и сказала:
Мама, откуда это у нашей похлебки такой навар? Хунь ответила:
Дочка, откуда в нашем котле жир возьмется? Того, кто нам дать его мог, твоя мать увела. Хоть бы теперь откуда-нибудь мой сын пришел и послушал.
Он вниз посмотрел: та, которая рассказывает, вроде бы его мать. Потом он с землянки спустился, о землю ударился, домой пошел, луком по дереву ударил. Лук сломался. Он его отбросил, а половину взял. Потом он домой пошел, домой вернулся.
Мама, мой лук сломался. Его мать сказала:
Завтра другой лук сделаем!
Он чаю выпил и лег спать. Поспав, он утром встал, выпил чаю и ушел. Он от дерева кусок крени отколол, обратно пошел, домой вернулся и полозья надставлять стал. Он все полозья приделал и отправился дрова заготовлять. Он много дров натаскал, нарубил, в одну кучу сложил. Потом он ушел, к лиственницам подошел, надрезал и много смолы набрал. Он домой вернулся — нет клейницы. Он снова ушел, с березы кору содрал и обратно пошел. Домой вернулся и клейницу сделал. Потом он костер развел, клейницу в огонь поставил. Клейница в огне загорелась.
Мама, — говорит, — моя клейница загорелась. Мать его быстро выскочила:
- Где она? — спрашивает.
А она, — он отвечает, — в огне стоит.
Его мать быстро в огонь залезла. Он рогатину взял и затолкнул ее в огонь. А она закричала:
Пель, пель, пеель! Мои букашки все сгорели.
Она сгорела. Он тогда взял рогатину и разрубил Колбасам на мелкие куски. Потом он ушел, на южную сторону озера пошел. Снег и дождь раздувало. Он вперед глядит — землянка стоит. Он подошел, лыжи снял, о землю ударился и ястребом обернулся. Маленькая Колбасам вышла, вверх смотрит — ястреб сидит. Она зашла в чум:
Мама, там наверху ястреб сидит.
Мать вышла, стала кидать в него палками, но так и не попала. Ястреб далеко отлетел.
Женщина обернулась — человек входит. Хунь поняла, что это ее сын вернулся. Маленькая Колбасам наружу вышла. Сын сказал:
Мама, — говорит, — эту Колбасам я убью. Его мать ответила:
Ты эту Колбасам не тронь. Я ее воспитала, я по своей воле ее воспитала, ты ее не трогай.
А сын говорит:
Она вырастет и нас съест. А мать говорит:
Ну ладно, уведи ее.
Сын ее увел на малую ходьбу. Когда они на место ночевки пришли, они похлебку сварили. Поели, у них похлебка осталась; они ее не вылили, а налили в пим Колбасам и легли спать. Утром, когда рассвело, дров не оказалось. Он пошел дрова заготовлять и совсем ушел. Он небольшую деревяшку взял и этой палкой то одно дерево ударит, то другое ударит. Колбасам догадалась, что он не дрова заготовлять пошел. Она его в одном пиме догонять стала. Когда она его впереди увидела, она из земли гриб вытащила, ему вслед кинула, но не попала. Он подошел к реке и сказал:
Раз уж про меня в сказке чудеса рассказывают — пусть я через реку переправлюсь!
Глядит — жердь от чума в воду упала. Он на жердь сел и переправился. Колбасам на полено села. А он говорит:
Вези ее так, чтобы кричала, вези так, чтобы перевернулась. Водяные Колбасам за ноги стащили и съели ее. А сын Хунь на гору
к матери поднялся; они вершины двух лиственниц соединили и здесь чум построили. Все птицы к его дымовому отверстию прилетают. Сам он такой же маленький, как птица. Сказке конец. | |
Сказка № 5802 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Старик Эрохот жил на берегу галечной протоки, он лисичку воспитывал. Потом она от них ушла, перешла через галечную протоку, нашла лабаз инитов, залезла на лабаз, взяла рыбы и отнесла старику Эрохоту. Люди переночевали, утро настало. Она опять ушла к этому лабазу, залезла на лабаз и сбросила вниз тайменя — земля заколыхалась. У инитов Каськет живет. Инит Каськету говорит:
Сходи наружу, посмотри!
Каськет отвечает:
Да нет там никого.
Лисичка тайменя опять унесла старику Эрохоту, принесла ему. Инит вышел, нашел след лисички, погнался за ней, гонял*, гонял. Долго ли, мало ли гонял — лисичка ударилась о землю и трехногим конем стала, а инит в Каськета превратился. Каськет сел верхом на коня и вперед поскакал, скакал да скакал.
Каськет слушает — шаманское дерево как косач поет. Он туда посмотрел — люлька к дереву привязана. Он в нее прыгнул, качаться стал. Качался, качался — его вверх приподняло. Потом он вверх ушел в личине оленя3. Там наверху орлиное гнездо. Он маленьких орлят трясти стал. Орлята запищали. Орлица4 прилетела к своим птенцам. Каськет орлице сказал:
Дай мешочек для огнива!
Орлица ответила:
Ты сходи к морю, от ерша мой коготь принеси, тогда я тебе мешочек отдам.
Каськет оттуда ушел. Долго ли, мало ли шел.
Каськет (лисичка) идет, идет, о землю ударился — Тыльгетом
с лиственничкой стал. Тыльгет на лиственнице сидит. Откуда-то прилетел орел. Орел хотел поймать его, а Тыльгет у него выхватил один глаз. Тыльгет с лиственничкой опять Каськетом сделался.
Он шел, шел, к берегу моря пришел. Каськет взглянул: «Где же это ерш притаился?» Каськет сам с собой разговаривает: «Куда-то к какому-то ершу меня посылают!»
Немного погодя тель6 свой нос из моря наружу высунула.
Внучек, — она говорит, — что ищешь?
Бабушка, послала меня орлица за ее когтем, сказала, что ерш его унес.
Тель сказала:
Внучек, внучек, орлица хотела меня схватить, ее коготь у меня остался. Внучек, я его не отдам. Мои рога зимой ко льду примерзли. Если ты мои рога мне принесешь, тогда я отдам коготь.
Каськет ушел, на берегу моря в песке рога ищет. Много ли, мало ли времени прошло, он сам не знал. Взглянул вперед — на песке люди сидят. Они так пьянствовали! Каськет хорошенько их рассмотрел — а это литыси сидят. Каськет вымазал себя сажей, сделался похожим на литысей, подошел к ним, возле них сел.
Литыси так пили! Они Каськету водку наливают, полный рожок. Каськет сделал вид, что выпил, сам водку в сторону выплеснул, а пустой рожок за пазуху затолкал. Они тут пили-пили, литыси в песке вымазались. Каськет снова и снова водку в сторону выливал и рожок за пазуху заталкивал. Так они дали ему семь рожков. Винопитие кончилось, литыси ничего уже не видят. Тем временем Каськет к тель ушел. А литыси потом догадались: «Это, — сказали они, — с белого света человек у нас был, он с нами пьянствовал, а теперь куда-то исчез».
Каськет шел, шел, в то место пришел, где раньше тель в воде лежала. Каськет место вокруг осматривает, а тель из моря наружу высунулась. Каськет сказал:
Бабушка, я принес твои рога.
Тель сказала:
Ну вот, вот, очень хорошо!
Тель отдала Каськету коготь орлицы, а он отдал ей рога. Каськет в обратный путь отправился.
Долго ли, мало ли он шел, шел — то место, где Тыльгет и лиственничка, опять нашел. Тыльгет на гармошке играет7, ни на кого внимания не обращает. Он вниз взглянул — у комеля лиственнички оселок лежит. Он его засунул за пазуху и опять залез на лиственничку. А она как играла на гармошке, так и играет8.
Море поднялось. Каськет оселок из-за пазухи вытащил, на сук лиственнички оселок положил, а морская вода до оселка дошла и его взяла. Каськет на гармошке играет и играет, а откуда-то орел прилетел и на верхушке лиственницы сел. Тыльгет орлу его глаз отдал9. Каськет сказал орлу:
Коготь орлицы я тебе не отдам.
Орел Каськета понес. Долго ли, мало ли они летели, прилетели к гнезду орлов. Каськет орлице сказал:
Вот твой коготь.
Орлица его взяла, на палец надела. Орлица отдала огниво.
Теперь, — говорит, — спустись вниз к старику Эрохоту. | |
Сказка № 5801 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Жили старик со старухой, у них была одна дочь. Весна пришла, с юга орлы прилетели, стали гнезда вить. Только один орел себе гнезда не делает, он все время кружит над чумом стариков. Девочка на улице играет, а орел вверху парит. Орел крылья сложил и как камень вниз упал. Девочку когтями схватил и вверх улетел. Орел к озеру прилетел, вниз спустился, девочку на берегу посадил. Девочка сидит, плачет, орел ходит, об нее головой трется. Девочка успокоилась, перестала плакать. Посмотрела — большой каменный чум стоит. Орел к своему чуму подошел, дверь отбросил, потом к девочке вернулся, головой стал звать ее в чум. Девочка встала, в чум вошла. В чуме огонь горит, на тагане котел висит, в котле мясо варится. Она села. Орел наружу вышел, там о землю ударился, мужчиной стал. Он в чум зашел, как из воды вышел, с ней рядом сел, девочке сказал:
Сними котел.
Девочка котел сняла, мясо вычерпала, они есть стали.
Орел ей сказал:
Я тебя принес, чтобы ты была моей женой. Теперь мы вместе жить будем.
Они спать легли, жить стали. Каждое утро орел вставал, наружу выходил, об землю ударялся, орлом становился и на охоту улетал. Он своей жене много зверей приносил, она дома еду готовила, шкуры мяла, шубы, унты, рукавицы делала. Осень пришла, орлы на юг лететь собрались. Орел своей жене говорит:
Я на юг полечу, а ты здесь зимуй, здесь холодно, я здесь замерзну.
Девочка заплакала. Он ей сказал:
Зачем плачешь, я вернусь, я в орлином месяце вернусь.
А женщина говорит:
Что я есть буду? Зима долгая!
Он из хвоста перо вырвал, своей жене отдал, сказал ей:
Береги это перо, когда есть будет нечего, ты это перо повари, суп получится.
Орел на юг полетел, она одна осталась. Она перо взяла, в тряпку завернула и под подушку положила.
Зима пришла, у нее продукты кончились, она голодать стала. Она котел повесила, воды в него налила, огонь развела, в воду перо положила. Вода закипела, вкусным супом запахло. Женщина села есть, слышит — снаружи кто-то ходит. Дверь открылась, женщина вошла. Женщина у костра села, жена орла посмотрела — а это колбасам. Колбасам сказала:
Дома у тебя мужа нет, на охоту ты не ходишь. Чем живешь, откуда у тебя такой жирный суп?
Женщина сказала:
Давай поедим.
Она мясо вынула и перо тоже достала. Она перо стряхнула и под подушку спрятала. Колбасам все видела, но ничего не сказала, молча есть стала. Утром женщина за дровами пошла. Колбасам пришла в чум, поискала, перо под подушкой нашла, в огонь бросила, а сама ушла. Женщина с дровами вернулась, а пера нет. Она посмотрела, а возле чума, оказывается, Колбасам ходила. Женщина сама охотиться стала и так до орлиного месяца дожила. Орлы прилетели, а ее мужа нет. Она ждет, когда муж ее вернется. Однажды утром женщина на берег озера спустилась, смотрит — по снегу орел идет, перья на нем обгорели, обуглились. Он своей жене сказал:
Зачем ты меня сожгла?
А она ему сказала:
Не я тебя сожгла. Колбасам твое перо спалила. | |
Сказка № 5800 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Было это в те далекие времена, когда землю нашу населяли черти.
И вот в то далекое время среди густого, темного леса на берегу быстрой и глубокой речки жили две семьи. В семье было двое мужчин, две женщины и двое детей. Вставая до зари, мужчины уходили на охоту. Главное оружие, которое находилось у каждого из них при себе, это луки и стрелы, отказы. Во время их отсутствия жены их готовили дрова, варили пищу, мяли оленьи шкуры, а вечером, в ожидании своих мужей с охоты, они разводили костер посреди чума, продолжая работать возле горящего костра.
Однажды вечером, когда мужчины допоздна задержались в лесу, в чум, где жили женщины, пришла чертовка. 3айдя в чум, она уселась на пороге и молча наблюдала за работой женщин. Женщины, искоса поглядывая на нее, заметили, что когда ее взгляд падал на детей, то у нее мгновенно разгорались глаза, а изо рта выделялась слюна. Это был признак нараставшего аппетита. За выделением слюны они услышали еле уловимый треск, как будто рвалась заячья невыделанная шуба. Тогда одна из сидевших женщин спросила ее:
Бабушка, что это у тебя трещит?
Да это старая заячья шуба рвется у меня.
Вторая женщина, которая была старше своей подруги, знала, что это рвется не заячья шуба, а раздувается ее живот от присутствия хорошей еды. Тогда она быстренько встала и пошла к двери, но на пороге ее задержала чертовка и спросила:
Куда ты пошла?
Я пошла за юколой, — ответила женщина, — чтобы накормить тебя.
И чертовка пропустила ее на улицу. Выйдя на улицу, она оглянулась вокруг себя в надежде увидеть или услышать возвращение мужчин. Так, потеряв надежду и опустив свои обессиленные руки, блуждая пустым, ничего не замечавшим взглядом, она продолжала стоять в каком-то необъяснимом оцепенении. Может быть, она еще бы простояла несколько времени в таком оцепенении, если бы не раздавшийся голос чертовки, выведший ее из оцепенения.
Почему ты так долго задержалась на улице? — спросила ее чертовка.
Подожди, бабушка, — ответила она, — я снимаю юколу.
«Юколу, юколу!» — передразнила ее чертовка и продолжала ждать, когда она вернется с улицы с юколой. В это время женщина, находившаяся на улице, увидела, как месяц встал за лесом, разбрасывая над собой красное зарево. Не медля ни минуты, она крикнула:
Бабушка, у тебя горит юрта!
Чертовка, услышав ее слова, как обожженная вскочила с места и с быстротой белки выбежала на улицу. И тут она увидела, что над ее юртой стоит зарево от пожара. Она начала задыхаться от злости и, не теряя времени, побежала к своей горящей юрте в надежде спасти своих детей. И тут она встретила на своем пути речку, через которую она переходила некоторое время тому назад в мелком месте. И вот чертовка пошла в воду. Сначала вода дошла до колен, затем до пояса, потом до грудей, наконец, до рта. Она закрыла рот и глаза и продолжала идти. В это время женщина, сидевшая в чуме, вышла на улицу вместе с детьми. Они видели, как чертовка скрылась под водой, видели, как выходили из воды пузырьки. Они были свидетелями, участниками смерти своего врага. Так женщина обманула чертовку и тем самым спасла жизнь своих детей, жизнь своей подруге и себе. | |
|
