Сказка № 3270 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 Жил некогда государь, было у него три дочери, и все три – на выданье. Все бы хорошо, да вот беда: принцессы отличались капризным, вздорным нравом, особенно старшая. От одного взгляда на ее вечно кислую рожицу начинало скулы сводить, как от недозрелого лимона. Она только и знала, что брезгливо кривила губы да бранилась без всякой причины. Молодые военачальники, что несли службу при дворе, и рады были бы поухаживать за принцессами, да только из этого ничего не получалось: попробуй подойти к принцессам – так засмеют, стыда не оберешься! В другой раз будешь держаться от них подальше.
Однажды старшая из принцесс ни за что ни про что обругала трех молодых военачальников. Все трое затаили на нее обиду и решили ей отомстить. Вышли они на дорогу и увидели нищего по прозвищу Сирота – ушлого малого, себе на уме,– он, как обычно, у прохожих милостыню выпрашивал.
– Эй, бедолага! Тебе небось нелегко живется,– обратились юноши к нищему.– Надоело, знать, милостыню просить? Наверняка хочется себя потешить да пожить в холе и неге?
Поднял нищий на юношей воспаленные глаза.
– Еще бы! – отвечал он.– Как не хотеть! Да только к чему пустые разговоры?! Скажите на милость, как это нищий может себя потешить? Ведь у меня нет ни денег, ни добра. Уж не задумали ли вы, уважаемые, от своих щедрот пожаловать мне мешочек с монетами?
– Э-э, нет... На это ты не надейся. Дай тебе денег – ты все равно богатеем не станешь. Для этого нужно другое: стать государевым зятем. Вот станешь зятем государя – тогда и заживешь в холе и неге.
Услыхал это нищий, испугался, замахал руками:
– Да вы надо мной потешаетесь, славные юноши! Разве нищий может стать государевым зятем? Взгляните только на мои руки – они покрыты болячками, посмотрите на мое лицо – оно стало черным от грязи. А эти лохмотья – они едва прикрывают мою наготу! Кто не побрезгует прикоснуться ко мне!
Тогда юноши отозвали нищего в сторону и стали что-то шептать ему на ухо. Сначала он слушал без особого интереса, потом оживился, а под конец весело расхохотался:
– Была не была! – воскликнул он.– Премного вам благодарен за дельный совет!
С того дня нищий перестал выходить на дорогу с протянутой рукой. По совету трех юношей отправился он в лес и ровно три дня прятался в кустах на опушке, пока не удалось ему подстрелить из лука одного-единственного воробья. Вечером Сирота вывалял его в курином помете возле чужого курятника, а утром насадил на стрелу и пошел к государевым хоромам. Государь в тот день был на охоте, поэтому нищий смело подошел к частоколу, за которым возвышался дворец. Он натянул тетиву и пустил стрелу с насаженным на нее воробьем к тем палатам, где сидели за вышиванием три принцессы. Старшая увидела перепачканную куриным пометом воробьиную тушку и принялась браниться:
– Чтоб тебе пусто было, чтоб ты лопнул, негодник! Чтоб у тебя руки отсохли! И кто тебя надоумил забросить к нам этакую дрянь! Весь двор загадил!..
Тут нищий подал голос:
– Несравненные принцессы! Не извольте гневаться, киньте мне эту дрянь назад! Ведь недаром говорят: лучше облагодетельствовать, чем озолотить!
Принцессы не нашлись что ответить, склонились над своим вышиванием и притихли. Этого-то Сироте и надо было! Он принялся громко вопить, умоляя принцесс кинуть назад воробья. Старшая испугалась: не ровен час, отец вернется с охоты, увидит под забором нищего – разгневается на них за то, что они привечают какого-то оборванца. И, конечно, больше всех достанется старшей! Поэтому она велела средней тотчас поднять воробья и перекинуть через забор, чтобы этот горлопан наконец унялся. Средняя из принцесс не захотела ронять своего достоинства и перепоручила это дело младшей. Той ничего не оставалось, как подчиниться. Она отложила рукоделие, подошла к воробью, наклонилась, протянула руку, но тут же с брезгливостью отдернула:
– Фи! Какая гадость! Больно нужно пачкать руки! Кто забросил, тот пусть и забирает это добро!
Нищий не растерялся и – прыг! – перемахнул через забор, на глазах у трех изумленных принцесс поднял своего воробья, немного потоптался на месте, потом нерешительно подошел к государевым дочерям и попросил дать ему напиться. Те дара речи лишились от подобной дерзости. Однако нищего не смутишь,– не отходя от принцесс, он принялся еще громче просить, чтобы они дали ему напиться. Принцессы молчали. Тогда нищий взял и уселся у ног старшей сестры, а сам все твердил свое. Старшая испугалась, как бы отец не увидел, что у ее ног расселся незнакомый парень, за такие дела отец не пощадит – поколотит не только ее, но и сестер! Велела она средней сестре принести воды, а та перепоручила это дело младшей. Пришлось младшей сестре подчиниться: принесла она нищему черпак с водой, тот выпил залпом, отошел в сторонку, снова уселся на землю и как ни в чем не бывало принялся ощипывать воробья. Тут все три принцессы в один голос закричали, чтобы он убирался, да поскорее. Не тут-то было! Нищий им преспокойно ответил:
– Взгляните сами, милые принцессы: птица-то вся перепачкана. Вот погодите, я ее ощиплю, тогда и пойду вон со двора!
Принцессы не знали, как поскорей отделаться от этого бродяги.
– Ладно, ощипывай своего воробья поскорей да убирайся, не то увидит тебя здесь наш батюшка, тогда не сносить тебе головы,– сказали они.– Неужели ты не знаешь, что государь приказал рубить голову всякому, кто без его позволения заговорит с нами? Нынче нас просто некому охранять – все стражники и военачальники уже лишились головы за то, что пытались заговорить с нами без ведома государя. Так что, если хочешь остаться в живых,– уноси поскорее ноги!
Нищий вежливо поддакивал принцессам, но уходить не торопился. Он выдергивал перышко за перышком, а когда наконец покончил с этим делом, попросил принцесс принести немного хворосту и уголек: решил он, видите ли, костер развести и воробья зажарить. Принцессы обступили невежу и давай на чем свет стоит бранить, но тот и ухом не ведет – сидит себе и сидит.
– Поймите вы, несравненные принцессы,– твердил он,– куда мне деваться: хижина моя отсюда далеко, поэтому, пока не изжарю воробья, с места не тронусь, а то дичь испортится.
Поняли принцессы, что этот нахал и впрямь не уйдет, пока не добьется своего, и еще больше перепугались. «А вдруг нагрянет батюшка – как тогда быть?» – подумала старшая и велела средней сестре, чтобы та принесла немного хворосту. Средняя перепоручила дело младшей, ну, а младшей за хворостом посылать было некого, вот и пришлось пойти самой.
Развел Сирота огонь и давай воробья жарить. Вскоре пошел аппетитный запах. Принцессы принюхались, и у них слюнки потекли. Захотелось им тоже дичи отведать. Но не просить же у нищего, чтобы он их угостил, вот и стали браниться, гнать его вон, от греха подальше. Но тот и не думает с места сдвинуться.
– Ах, как вкусно! Что за чудный запах! – приговаривал Сирота.– Только вот кусок в горло не лезет без глотка вина. Поднесите-ка, милые принцессы, мне чашечку вина – я выпью, закушу и пойду восвояси, не стану вам больше глаза мозолить.
Старшая из принцесс решила: «Воробей такой маленький, на один зубок. Чем тратить время на препирательства с этим прощелыгой, лучше, пожалуй, поднести ему чашечку вина. Пусть выпьет, закусит да убирается восвояси». И велела она средней сестре пойти и принести чашечку вина. Средняя сестра перепоручила это дело младшей, а младшей некого было посылать вместо себя, поэтому пришлось самой за вином пойти. Принесла она вино, Сироте протянула:
– Пей да поскорей проваливай отсюда! Не то явится наш батюшка – не сносить тебе головы!
Нищий взял вино, уселся поудобнее, выпил и начал со смаком закусывать. Обглодал только шейку воробья и опять попросил вина. Делать нечего, младшая из принцесс принесла еще чашечку. Сирота снова уселся поудобнее, опрокинул чашечку вина и за воробьиное крылышко принялся. Обглодал одно – опять попросил вина. Младшая принцесса принесла еще чашечку – Сирота расправился с другим крылышком. Теперь осталась тушка, и нищий опять вина запросил. Младшая из принцесс рассердилась – побежала за вином и со злости схватила целый кувшин. Протягивает этот кувшин нищему и кричит:
– На, подавись! Вот тебе целый кувшин! Теперь небось хватит? Пей – и чтоб духу твоего здесь не было!
Нищий взял кувшин и стал сам себе наливать. Выпьет чашечку – закусит, опять выпьет – опять закусит. Наконец съел он всего воробья и все вино выпил. От хмельного Сирота здорово запьянел, растянулся он на земле и начал кричать истошным голосом:
– О Небеса! Что же это делается? О мои бедные батюшка и матушка! Взяли принцессы да и напоили меня допьяна!..
Как раз в это время донесся звон бубенчиков – государь с охоты возвращался. Принцессы испугались, заметались, заплакали, но, как ни упрашивали нищего убраться со двора, он и с места не двигался, а только орал истошным голосом:
– Ай-яй-яй! Как же так? Как же так? Я совсем-совсем пьян... Совсем-совсем пьян... Принцессы меня, бедного, напоили...
У сестер от страха глаза на лоб полезли.
– Что будет, если батюшка увидит у нас во дворе парня, да еще пьяного вдрызг? – причитали они.– Не миновать нам батюшкиного кнута!
Совсем лишившись рассудка от страху, решили они спрятать нищего в опочивальне младшей из принцесс. Схватили его за руки, за ноги и поволокли в покои, но у самой двери Сирота вдруг широко раскинул руки, так что бедные принцессы как ни старались – не смогли втолкнуть его в опочивальню. Тогда принцессы поволокли нищего к опочивальне средней сестры, но у самой двери он опять широко раскинул руки, так что принцессам опять не удалось затащить его в опочивальню. Насмерть перепуганные, решили они втащить его к старшей сестре. К их великой радости, на этот раз Сирота не противился, и его затолкнули под кровать.
Так все вроде бы сошло благополучно. Но едва вечером старшая из принцесс переступила порог своей опочивальни, как Сирота заорал во всю глотку:
– Ой-ой-ой! Видели бы только мои бедные батюшка с матушкой, где мне, горемычному, спать приходится! Несчастный я, бедный! Горло у меня от жажды пересохло! Сами эти принцессы меня напоили допьяна, а теперь чашку воды не подадут! Эй! Кто тут есть? Пить хочу! Пить! Водички мне, водички!
Старшая из принцесс затряслась от страха и злости, быстро нагнулась к нищему и влепила ему звонкую оплеуху, но за водой все-таки пошла.
Взяв из рук принцессы чашку с водой, Сирота вдруг завопил не своим голосом:
– Не буду пить, не буду! Не нужно мне воды, ни горячей, ни холодной!
Стала принцесса умолять Сироту не вопить так громко. Он было утихомирился, да вдруг опять разбуянился:
– Дома я сроду не спал под кроватью! А тут попал в опочивальню принцессы, и вот вам,– пожалуйста, под кровать уложили!
От этих воплей принцессу оторопь взяла: не хватало еще, чтобы услышали все это батюшка с матушкой. Младшие сестры тоже перепугались, как бы Сирота государя с государыней не разбудил, прибежали в опочивальню к старшей и стали умолять ее, чтобы она уложила нищего на свою кровать. Та в конце концов согласилась, нищий по-хозяйски развалился на постели принцессы.
Думала она, что теперь наконец он угомонится. Но не тут-то было! Нищий и не думал спать, он ворочался с боку на бок и задавал принцессе всякие дурацкие вопросы. Принцесса умоляла его замолчать, шипела на него. Но Сирота дурашливо смеялся и нежился на роскошной постели, вдруг как заорет от восторга:
– О Небеса! Какое блаженство! Почему не суждено мне было родиться в государевом дворце?!
На этот раз его голос услыхала государыня. Зажгла она лампу и пошла посмотреть, что творится в опочивальне у старшей дочери. Увидала бедная принцесса матушку, разрыдалась и рассказала по порядку о том, что с нею приключилось. Она умоляла государыню простить ее. Взглянув на наглеца, который удобно устроился прямо в опочивальне принцессы, государыня страшно разгневалась. Но, боясь позора и пересудов, решила она, что выход один – отдать старшую дочь замуж за нищего.
Узнали три молодых военачальника, что их хитроумный замысел удался, велели зажарить быка и свинью и весело отпраздновали свадьбу принцессы с нищим. Право же, он оказался парень не промах.
С тех пор государь не стал больше держать дочерей в запретных покоях. И, о чудо, принцессы оставили прежние замашки и капризы, достойным женихам приятно было с ними добрым словом перемолвиться. А бывший нищий на государевых харчах раздобрел, стал пригожим парнем, а ума да сметки ему было не занимать. И старшая принцесса не жаловалась на свою судьбу. | |
Сказка № 3269 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
В давние времена все звери, птицы и рыбы умели говорить и жили в мире и согласии друг с другом.
Однажды угорь, лягушка и пескарь запутались в сетях, поставленных богатым крестьянином. Считая себя уже погибшими, они горько-прегорько заплакали.
Но вот пескарь спросил угря:
– Дядя угорь! Не подумать ли нам, как отсюда выбраться?
– Думай не думай – толк один! – ответил угорь, вытирая слезы.– Завтра к нам будут готовить приправу из молодых побегов бамбука. Из сетей ведь не выскользнешь!
Тогда пескарь обратился к лягушке:
– Тетя лягушка! А ты как думаешь, удастся нам избежать смерти?
Лягушка в ответ зажмурила глаза и горестно квакнула:
– Уверена, что завтра вы с угрем окажетесь на сковороде, а я – на вертеле!
И угорь с лягушкой снова зарыдали, а пескарь постарался успокоиться и собраться с мыслями. Немного погодя он снова окликнул своих товарищей по несчастью:
– Дядя! Тетя! Я придумал, как нам спастись! Не успел пескарь договорить, как лягушка и угорь кинулись к нему:
– Что ты придумал? Говори!
– Все богачи очень жадные,– стал объяснять пескарь.– Когда хозяин сетей увидит, что попалась добыча, он от радости совсем потеряет голову. Вот тут-то и нужно быть начеку. Как только он выбросит нас на берег, тетя лягушка пусть скачет в сторону, а мы с угрем постараемся скользнуть назад в воду.
Так они и порешили. На следующее утро, едва богач вытряхнул улов на песок, лягушка сразу же быстро поскакала в сторону. Богач погнался за ней, несколько раз даже пытался схватить ее, да все тщетно. Тогда он оглянулся назад – а пескарь с угрем уж у самой воды! Бросился богач к ним, но и тут не успел: рыбы юркнули в омут перед самым его носом. А лягушка тем временем ускакала в кусты.
С тех пор лягушка в знак благодарности всегда мечет свою икру в воду и кормит ею пескаря, а угорь поднимает со дна ил, чтобы пескарю легче было находить в нем пищу. | |
Сказка № 3268 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Жил когда-то один человек, глупее на свете и не найдешь. Увидел, что старики и старухи, когда читают, очки надевают, и тоже решил очками обзавестись. Пришел в лавку, очки попросил. Напялил на нос, взял календарь, смотрит – ничего прочесть не может. Другие очки попросил. Хозяин услужливый – целых шесть пар перед глупцом разложил,– ни одни не подходят. Принес тогда хозяин самые лучшие очки, которые были у него в лавке. Опять напялил их на нос глупец, поглядел в календарь, головой качает: не годятся, мол.
Удивился тут хозяин, посмотрел на глупца повнимательней, а тот календарь вверх ногами держит.
Спрашивает хозяин:
– Отчего это, почтенный, вам ни одни очки не подходят?
– Плохими очками торгуете,– отвечает глупец.– Дайте хорошие, я что угодно прочту.
– А, позвольте, почтенный, спросить, вы знаете грамоту? – обратился к глупцу хозяин.
– Знал бы я грамоту, мне б очки не понадобились,– ответил глупец. | |
Сказка № 3267 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Давным-давно, когда на земле еще и людей не было, а росли только деревья и зеленели травы, парили в небе птицы да прыгали-скакали разные зверушки, ниспослал Небесный властитель на землю невиданную засуху. Тянулась эта засуха месяц за месяцем, и не было ей конца.
Солнце, красное, как раскаленный уголь, испепеляло все вокруг. Земля днем и ночью дышала жаром. Пересохли все пруды, озера, реки и ручьи. Обуглились деревья. Птицы замертво попадали на землю. В высохших прудах погибали лягушки и жабы. Высоко в горах и лесах лежали бездыханные звери.
Сидела в своей маленькой норке жаба с широко разинутым ртом, в горле у нее все пересохло. Выглянет жаба из норки – увидит беспредельные раскаленные выси, выпучит глаза, посмотрит на небеса, и заводит свое бре-ке-ке-ке-ке! Очень осерчала жаба на Небесного властителя, так бы целиком его и проглотила, да только мала она слишком. Вздыхала жаба, охала, думала, думала и решила. Если уж проглотить Небесного властителя мне не под силу, то почему бы не подняться в заоблачные выси и не узнать, отчего это так долго нет дождя? Выпучила жаба глаза – путь до заоблачных высей измерила. Видит – дальний путь, высоко до неба. Высунула язычок, глаза зажмурила, сидит, задумалась.
А потом как примется челюстями скрежетать: родню свою оставшуюся, лягушек, на совет созывать. Заплакали, заквакали лягушки – все они посинели от невзгод, позеленели от засухи. Уселась жаба, на передние лапки оперлась, спину ссутулила, глаза выпучила, рот широко раскрыла и проверещала:
– Хочу спросить я у Небесного властителя, за какие наши провинности не посылает он нам дождя. Все вокруг зачахло, если дождя не будет, то через два-три дня и нам придет погибель!
Лягушки еще больше посинели, позеленели и закричали:
– Ква-ква! Такого не бывало! Никогда не бывало! Никто до Небесного властителя сроду не добирался! Брось болтать, не то Небесный властитель тебя покарает!
– Бре-ке-ке-ке! И так и этак конец нам приходит, – возразила жаба. – Так уж лучше подняться в заоблачные выси, может, тогда и спасемся. Кто со мной? Перед Небесным властителем я ответ держать буду, на меня положитесь!
Поскакали лягушки вслед за жабой. А молва впереди их несется, что, мол, идет жаба с родней к самому Небесному властителю тяжбу затевать.
Прыгает жаба, в лапке увядший лист держит, будто знамя. Кожа у нее вся пупырышками покрылась. Лягушки громко квакают, скачут так быстро – только лапки сверкают.
Шли они мимо бамбуковой рощицы с обгоревшими листочками. А там желтый петух от солнцепека прятался. Смотрит – идет мимо жаба с лягушками. Спрашивает петух:
– Ку-ка-ре-ку! Эй, жаба! Куда это ведешь ты лягушек по такому пеклу?
Выпучила жаба глаза, широко разинула рот, машет листом-флагом:
– Бре-ке-ке-ке! Небо послало нам великую засуху. Иду я к Небесному властителю о дожде его просить. Встрепенулся желтый петух:
– Далеки небесные выси, как до них доберешься?
– Если идти и идти, можно и до небесных высей добраться! – отвечала жаба.
– Как же ты Небесного властителя одолеешь – ведь он велик, а ты, жаба, мала? – спросил петух.
– Ниспославший засуху – низок, требующий дождя – велик! Правду Небесный властитель услышит. А если подобру не захочет дождь на землю послать, наше многочисленное войско силой его заставит уступить.
– Ку-ка-ре-ку! А те, кто тебе, жаба, не родня, могут с тобой идти?
– Чем больше нас будет, тем лучше!
– Нет у меня твоей смелости, жаба.
– Зато есть у тебя крепкий клюв, петух. – Ну что ж, возьми меня с собой! .
И двинулись все они дальше. Веселее запрыгали лягушки. Впереди с листом-флагом жаба скачет. Движется войско – пыль облаком поднимается. Вошли они в лес, где все листья опали, все цветы увяли, только жалобно гудят пчелы, плачут всем роем: негде им нектар собирать.
Увидели пчелы жабу с лягушачьим войском, перестали плакать и спрашивают:
– З-з-з! Эй, жаба! Куда это ты с лягушками да петухом идешь по такому пеклу?
Выпучила жаба глаза, широко раскрыла рот, машет листом-флагом:
– Бре-ке-ке-ке! Небо послало нам великую засуху. Иду я с жалобой к Небесному властителю. Пусть дарует дождь нашей земле.
Пчелы к жабе подлетели, затараторили:
– Высоки небесные дали, высоки, высоки... Как до них добраться?
– Если идти и идти, можно и до небес добраться, – отвечала жаба.
– Ты, жаба, мала, Небесный властитель велик, как же ты одолеешь его?
– Ниспославший засуху – низок, требующий дождя – велик! Правду Небесный властитель услышит. А если подобру не захочет дождь послать, наше многочисленное войско силой его заставит уступить.
– З-з-з!!! Нет у нас твоей смелости, жаба.
– Зато есть у вас длинные жала.
– Возьми и нас с собой!
И двинулись дальше все вместе. Лягушки прыгают, желтый петух крыльями машет, кукарекает. Над ними пчелы гудят. Жаба впереди с листом-флагом скачет. Движется войско – пыль облаком поднимается.
Добрались до вершины высокой горы, камни там от жары почернели. Остановилось войско – лежат посреди дороги полосатый тигр и медведь. Жаба свой флаг подняла и мимо них скачет. Тигр и медведь стонут – того и гляди от жары и голода дух испустят. Приоткрыли они глаза, увидели жабу, зарычали. Спрашивают:
– Р-р-р! Эй, жаба! Куда это собралась ты по такому солнцепеку? Страшный шум подняла...
Выпучила жаба глаза, рот пошире раскрыла, машет тигру с медведем своим флагом:
– Бре-ке-ке-ке! Небо послало нам великую засуху. Иду я к Небесному властителю дождя требовать.
При этих словах тигр и медведь вскочили на лапы.
Лягушки, петух и пчелы перепугались, загалдели, заквакали, закудахтали, загудели:
– Бре-ке-ке-ке! – сказала жаба. -Кто хочет, чтобы, пролился дождь, пусть идет со мной. Не бойтесь друг друга!
Спрашивают тигр и медведь:
– Р-р-р-р! Разве добраться нам до небесных высей?
– Бре-ке-ке-ке! Если идти и идти, можно и до небесных высей добраться, – отвечала жаба.
Задумались тигр с медведем и опять спрашивают:
– Но ведь ты, жаба, мала, а Небесный властитель велик, где тебе его одолеть?
– Бре-ке-ке-ке! Ниспославший засуху – низок, требующий дождя – велик! Правду Небесный властитель услышит. А если подобру не захочет дождь послать, наше многочисленное войско силой его заставит уступить.
– А можно и нам с тобою, жаба, пойти?
– Бре-ке-ке-ке! Чем больше наше войско, тем лучше!
– Р-р-р-р... Уж больно ты мала, жаба, не пойдем мы с тобой, пожалуй.
– Я, жаба, мала, но у меня есть смелость великая. А вот вы, тигр и медведь, оба огромные, а испугались одной только мысли, что надо к Небесному властителю идти.
Взмахнула жаба флагом, на полыхающее небо показала. Опять к тигру и медведю с расспросами подступила. Челюстями скрежещет, земле и небу повеление отдает. Как увидели тигр и медведь, сколь грозна жаба, перестали смотреть на нее с презрением.
– Если мы явимся огромным войском к Небесному властителю, – - говорит жаба, – придется ему нас послушаться. Иначе всем нам погибель!
– Р-р-р... Да, ты права. Раньше мы презирали тебя, жаба, но теперь уважаем за смелость. Ты слаба и мала, но с тобою петух и пчелы, ты дерзаешь прямо на небеса смотреть. Мы пойдем с тобой! Да только нет у нас такой смелости.
– Бре-ке-ке-ке! Зато медведь карабкается по деревьям искусно, у тигра есть могучая сила, разве этого мало?
– Ну что ж, разреши нам идти с тобой!
Сговорились они идти вместе.
Подняла жаба вверх лапку с флагом, прыгнула на высокий камень. Лягушки столпились вокруг. Петух уселся на большом поваленном дереве. Пчелы вились, гудели над ними. С одной стороны встал рядом с жабой полосатый тигр, рычит для острастки, с другой- медведь лапу поднял, того и гляди, врага с ног свалит. Широко-широко разинула жаба рот, раздулось у ней брюшко, набралась она духу, взглянула на полыхающее небо и громко сказала:
– Бре-ке-ке-ке! Теперь мы доберемся до небес! Придется Небесному властителю сделать по-нашему. Потому что у меня, у жабы, великая смелость. У лягушек – проворство. У петуха – крепкий клюв. У пчел – длинные жала. У тигра – могучая сила, у медведя- искусство высоко лазать. Все ли вы согласны идти к Небесному властителю с жалобой?
– Мы согласны!-заквакали лягушки.
– Согласны! – захлопал крыльями петух. Загудели, заплясали пчелы:
– Согласны!
Потянулся тигр, когти и клыки .выставил:
– Рядом с вами пойду!
А медведь, чтобы талантом похвастаться, мигом влез на высоченное дерево.
И двинулось войско. Впереди пчелы летят. Следом жаба с флагом скачет, с правой стороны от нее петух шагает, с левой – тигр с медведем идут. А позади прыгает-скачет лягушачье воинство – жабья родня. Движется войско – пыль облаком поднимается.
Долго-долго шли они в душном облаке пыли, все сильнее и жарче пекло солнце. Лист-флаг у жабы в лапке совсем пожух, пожелтел. Наконец добралось войско до заоблачных высей, до самых ворот обители Небесного властителя. Стоят, глаза зажмурили: все вокруг так полыхает, того и гляди, звери в золу превратятся. Ворота в обитель Небесного властителя высокие-высокие, заперты они крепко-накрепко, с двух сторон могучие крепостные стены – ни за что не взобраться.
– Как же нам быть, жаба! – зароптало войско. – Нелегко до Небесного властителя добраться. Что же нам делать?
Жаба широко раскрыла свои выпученные глаза, увидела: на крепостной стене в башне большой барабан стоит. И говорит медведю:
– Полезай-ка ты по стене, заберись в башню да ударь трижды в барабан – знак подай, что, мол, вызываем мы Небесного властителя, разговор к нему у нас есть.
Как сказала жаба, медведь так и сделал: залез в башню, схватил палочку и трижды стукнул в барабан – закачались крепостные стены, и гром докатился до запертых покоев Небесного властителя.
А Небесный властитель как раз в это время играл в шахматы с приближенным своим. Духом грома небесного. Услышал Небесный властитель барабанный грохот, руку от шахмат отнял и спрашивает:
– Кто это дерзнул нарушить покой нашего Небесного дворца? Кто посмел бить в барабан, когда я в шахматы играю? !|Вбежала дворцовая стража, доложила в испуге, что крепостные стены окружило войско жабы, требует, чтобы пустили жабу пред очи Небесного властителя для беседы. Разгневался Небесный властитель, сбросил шахматную доску на нефритовый пол и грозно воскликнул:
– Жаба? Тварь невзрачная, худородная, грязнуха болотная хочет, чтоб Небесный властитель удостоил ее беседой!..
А барабан гремел не умолкая, все вокруг звенело и гудело. Не выдержал Небесный властитель, обернулся к Духу грома небесного и в гневе приказал:
– Главноначальствующий над войском нашим, повелеваем тебе громом и молнией погубить эту ничтожную жабу и ее гадкое войско!
Дух грома небесного схватил свой боевой топор-молнию и вышел за ворота. Увидели лягушки Духа грома Небесного, услышали его громоподобный окрик, взглянули в его сверкающие зарницами глаза и тут же от страха кинулись врассыпную, даже тигр и тот попятился по натиском ветра.
И только жаба высоко подняла свой листок-флаг, раскрыла пошире рот, надула брюшко да как крикнет:
– Бре-ке-ке-ке! Где вы, пчелы мои с длинными жалми? Летите-ка сюда да жальте Духа грома небесного в но в глаза, в уши!
Налетели пчелы и давай жалить, кусать Духа грома небесного. У того в голове от боли все закружилось, в глазах потемнело. Не успел он даже громом громыхнуть, молнией ударить – прыгнул на буйные ветры и помчался назад, во дворец к Небесному властителю. Только приоткрылись ворота дворца, чтобы пропустить Духа грома небесного, как за ним следом проскочили проворные лягушки, и за лягушками устремилось и все воинство жабы: вопят, квакают, гудят, рычат – победе радуются.
Узнал Небесный властитель, что главноначальствующий над его войском бежал с позором, а жаба во дворец проникла, и разгневался страшно. Подползает тут к его трону – драконову ложу – волшебная сколопендра, просится в битву. Кивнул головой Небесный властитель и повелел:
– Пусть же умрет жаба. Порази ее своим ядом! Заторопилась волшебная сколопендра, перебирая бесчисленными ногами, извергая яд из своего смертоносного жала, а за нею двинулись тысячи сколопендр: все вокруг черным-черно стало. Испугались лягушки, заквакали от страха, даже тигр и тот отпрянул, увидев, что капельки яда сколопендры попали ему на полосатую шкуру.
Только жаба листок-флаг повыше подняла, рот пошире разинула, брюшко до предела раздула и закричала:
– Бре-ке-ке-ке! Где мой желтый петух с крепким клювом? Склюй-ка всех ползучих тварей!
Громко прокукарекал петух, желтыми крыльями взмахнул, как клюнет волшебную сколопендру – да целиком ее и проглотил. Клюет петух налево и направо, мигом с ползучим воинством расправился. Медведь на башне еще сильнее застучал в барабан, а войско жабы вопит, квакает, гудит, рычит – победу торжествует.
Услыхал Небесный властитель, что волшебная сколопендра проиграла битву, разгневался пуще прежнего, и страх ему в сердце закрался. Духи небесные, небесные полководцы, небесные воители пришли к трону своего властелина, пали на колени, стали просить дозволения сразиться с воинством жабы. Небесный властитель оглядел свое грозное могущественное войско и успокоился.
Небесные духи, небесные полководцы, небесные воители в сверкающих панцирях, кто с мечом, кто с пикой, кинулись на войско жабы, сотрясая небеса и землю громовым кличем.
Жаба свой листок-флаг высоко подняла, рот раскрыла пошире, брюшко раздула, набралась духу и как крикнет:
– Ну-ка, почтенный тигр! Разгоните эту свору! Напружинился тигр, выставил клыки, расправил когти, зарычал и прыгнул прямо в толпу небесных духов. Много тут полководцев и воителей погибло, а кто уцелел, побросав свои блестящие доспехи, в страхе бежал. Медведь на башне в барабан бьет, жаба листок-флаг высоко поднимает, войско жабы вопит, квакает, гудит, рычит – победу торжествует. Вошла жаба во дворец, приблизилась к государевым покоям – драконову двору.
Справа от нее желтый петух стоит, слева -полосатый тигр, над нею пчелы вьются, гудят; вокруг лягушки прыгают. Села жаба посреди драконова двора, подняла свой флаг, к Небесному властителю взывает:
– Бре-ке-ке-ке! О Небесный властитель! Вот уже несколько лет вы не посылаете к нам на землю дождя, потому пересохли реки и ручьи, почернели травы и деревья, птицы и звери гибнут без счету.
Услышал эти слова Небесный властитель, приободрился. Раз в этом только дело, придется выйти. Поговорю с жабой Такая безобразная тварь, а смелость у нее необычайная! Появился Небесный властитель на государевой драконовой галерее* и спрашивает:
– Зачем хотела ты, жаба, предстать пред нашими очами?
– Бре-ке-ке! – отвечает жаба. – О Небесный властитель, у нас к вам только одна просьба: чтобы все мы не погибли от страшной засухи, ниспосланной вами, одарите землю дождем.
Рассмеялся Небесный властитель, закивал головой:
– Так вот оно что? Значит, ты только за этим и шла ко мне? Возвращайся восвояси, жаба, я сейчас же пошлю на землю дождь.
Наклонилась жаба, взглянула вниз, на земной мир: поднялся там ветер, собрались черные тучи, все потемнело в четырех странах света и хлынул невиданный дождь.
Загудели, полетели пчелы. Громко и грозно прокукарекал петух. Полосатый тигр напружинился, зарычал от радости. А медведь еще громче стал бить в барабан.
Обернулась тут жаба и говорит:
– О Небесный властитель! Теперь можно возвращаться, но как известим мы вас в следующий раз, когда на земле опять случится засуха?
– Придумай что-нибудь, жаба, только не являйся больше пред наши очи, – поспешно ответил Небесный властитель.
– Хорошо. Давайте, о Небесный властитель, условимся с вами, что как только подам я свой голос и закричу: «Бре-ке-ке-ке!» – вы тотчас пошлете на землю дождь.
– Ладно, ладно, пусть будет по-твоему, – сказал Небесный властитель. – Только не шуми больше в моем дворце.
На том они и расстались. И повела жаба свое войско обратно. Когда вернулись они на землю, небо больше не полыхало огнем, вокруг веяло приятной прохладой, шумели реки и прозрачной влагой наполнились ручьи: везде зеленели деревья, пели птицы. Успела приумножиться и родня жабы, все они явились встретить ее с почетом.
А маленькая неказистая жаба, устав с дороги, возвратилась в свое тихое укрытие и легла почивать. Дышать жабе стало легче. Она закрыла глаза и тихо, про себя улыбаясь, уснула.
С того времени стоит только жабе подать голос бре-ке-ке-ке – и сразу же Небесный властитель посылает дождь. Видно, поэтому почтенные наши пращуры говорили: Жаба – самому Небесному властителю родней приходится – и наказывали детям и внукам никогда не трогать жаб, всегда помнить об их заслугах и пользе. | |
|
