Сказка № 3594 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
 В одной провинции жил крестьянин с женой. Жили дружно, в согласии. Вот только детей у них не было. Но пришло время, и родилась дочь, назвали ее Кхончхи.
Через сто дней после рождения девочки вдруг умерла мать. Пришлось отцуодному растить дочку.
Выросла, четырнадцать лет ей сравнялось, и стала настоящей красавицей,другой такой в целом свете не сыщешь, до чего скромна да умна! Слава о нейразнеслась далеко вокруг.
Но вот отец женился во второй раз, и появилась у Кхончхи мачеха.
Злая-презлая. И такую же дочь-злюку с собой привела. Невзлюбили они добруюи ласковую Кхончхи.
Трудится Кхончхи от зари до зари, слезами умывается. А отец словапоперек не скажет новой жене, боится. Отправила как-то мачеха Кхончхи накаменистое поле, приказала его деревянной тяпкой взрыхлить, а роднойдочери железную мотыгу дала, велела взрыхлить песчаное поле за домом.
Пришла Кхончхи на поле, только принялась за работу, а деревянная тяпкасломалась. Вдруг откуда ни возьмись черная корова. Дала корова девушкежелезную мотыгу. Кхончхи без труда взрыхлила поле.
На другой день мачеха приказала Кхончхи наполнить водой огромныйглиняный кувшин, а как его наполнишь, когда дно дырявое! Сколько водыперетаскала Кхончхи, все впустую, только из сил выбилась.
Вдруг откуда ни возьмись огромная жаба:
– Не печалься, Кхончхи! Я тебе помогу!
Залезла жаба в кувшин, закрыла собой дыру, и девушка налила воды досамых краев.
Собралась однажды мачеха с дочкой на свадьбу и говорит падчерице:
– Хочешь с нами идти – живо перебери мешок риса да мешок проса. И чтобыни шелушинки не осталось.
Заплакала тут Кхончхи, в сердцах крикнула:
– Почему я такая несчастная, чем провинилась, что беда за бедой валятсяна меня?
Вдруг откуда ни возьмись небесная фея:
– Не печалься, Кхончхи. Я тебе помогу! Знаю, у тебя доброе сердце.
Кликнула она воробьев. Стали воробьи шелуху с риса снимать. Снимают, асами чирикают:
– Чисти, не ешь! Чисти, не ешь!
Вмиг перебрали целый мешок. И с просом справились без труда. Все делапеределала Кхончхи и побежала на свадьбу. Вдруг на пути ручеек! Не успелаперепрыгнуть, как услышала громкий шум позади. Обернулась, видит: носильщики несут в паланкине Камсу*. Испугалась Кхончхи, туфелькууронила, так и убежала в одной.
[ Камса – губернатор провинции.]
Подошел Камса к ручью, а на берегу вышитая туфелька лежит. Поднял ееКамса, а когда вернулся домой, приказал найти девушку, которая туфелькупотеряла, решил взять ее в жены.
Узнали об этом злая мачеха и ее дочка и задумали недоброе. ПозвалиКхончхи погулять возле озера и столкнули бедную девушку в озеро.
Надела Пхатчхи платье Кхончхи и пошла в дом Камсы. Тот сразу заподозрилнеладное, спрашивает:
– Отчего лицо у тебя такое темное?
– Долго на солнышке грелась, – отвечает Пхатчхи.
– А почему ты рябая? – опять спрашивает Камса.
– Спешила к тебе, на горох упала, – отвечает Пхатчхи.
Поверил Камса, принял злую Пхатчхи за Кхончхи и взял ее в жены.
Пошел как-то Камса прогуляться у озера, смотрит – лотос на водекачается. Сорвал он цветок, принес домой, поставил в кувшин с водой, неналюбуется.
А Пхатчхи мимо пройдет – волосами за лотос цепляется.
Разозлилась Пхатчхи, бросила лотос в печь. Стала старуха служанкарастапливать печь, а там ожерелье – всеми цветами радугииграет-переливается. Вдруг ожерелье девушкой обернулось. Рассказаладевушка, что с ней случилось, попросила старуху стол для Камсы накрыть,угощенье устроить.
Пришел Камса, сел за стол, палочки взял, никак кусочек кимчхи неподцепит – одна палочка короче другой. Рассердился Камса, бросил палочкина пол и давай ругать старуху!
[Кимчхи – соление, маринованные овощи].
Тут из-за ширмы девушка голос подала:
– Что одна палочка короче другой, вы, господин Камса, сразу приметили,а вот человека от человека отличить не можете!
Услышал это Камса, понял, что обманули его злая мачеха и Пхатчхи.
Тотчас велел наказать их. И зажили они счастливо с милой и доброй Кхончхи. | |
Сказка № 3593 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Жили-были два брата. Старший Нор Бу был богатый и злой. Он ненавидел всех людей, особенно бедных. Обижал слабых и калек, плевал и бросал сор в колодцы соседей. А больше всех обижал он своего младшего брата Хын Бу.
Хын Бу был человек бедный, но добрый и приветливый. У него было много детей. Тесно и голодно было в его ветхом домишке, но вся семья жила дружно.
Однажды пошел Хын Бу к старшему брату попросить немного семян для посева.
Старший брат, как только увидел Хын Бу, сразу догадался, что тот пришел с просьбой. Набросился он с бранью на своего младшего брата и прогнал его.
Хын Бу ни слова не сказал богатому брату и печальный вернулся домой.
Жена увидела, что пришел он с пустыми руками, но не стала жаловаться и укорять мужа.
- Не горюй, когда-нибудь и мы будем жить хорошо,- утешала она его.
Скоро пришла весна и появились первые ласточки. Одна ласточка стала вить гнездо под кровлей бедняка Хын Бу.
- Зачем ты лепишь гнездо под моей бедной кровлей? - сказал Хын Бу ласточке. Она не защитит твое гнездо от холодного ветра, и ты не найдешь на моем дворе ни зерен, ни крошек.
Но ласточка слепила гнездо и вывела птенцов. Птенцы росли, а ласточка без устали -добывала для них корм и весело щебетала.
Однажды змея подползла к гнезду и стала пожирать птенцов.
Хын Бу увидел это, закричал, застучал. Змея испугалась шума и уползла. Но было уже поздно: только один птенчик уцелел из всей ласточкиной семьи. Он выпал из гнезда, сломал себе лапки, но все-таки не достался змее.
Бедняк Хын Бу подобрал птенца и стал лечить его. Из своего платья он выдернул нитки и перевязал ему сломанные лапки. Сделал для птенца мягкое гнездышко. Кормил его мошками.
Птенец поправился, вырос. И осенью Хын Бу выпустил его на волю.
- Лети, ласточка, и будь счастлива! - сказал он.
Ласточка вспорхнула, покружила, как бы прощаясь, над хижиной Хын Бу и скрылась в синем небе.
Прошла зима, и снова настала весна. Ласточки вернулись в деревню, где жили братья Хын Бу и Нор Бу.
Хын Бу сидел печальный возле своего дома. Наступила пора сеять рис и чумизу, а у него не было ничего - ни семян, ни земли.
Вдруг прилетела ласточка, закружилась над его головой, защебетала свою веселую песенку и что-то уронила к его ногам.
Очень удивился Хын Бу, когда увидел на земле обыкновенное семечко тыквы. Он взял это семечко и посадил у своего дома.
Вся семья Хын Бу заботливо ухаживала за тыквой. Тыква быстро росла и скоро обвила стеблями всю крышу. Сперва распустились три белых цветка, потом появилась завязь. К осени на крыше выросли три огромные тыквы. Хын Бу с женой радовались: все-таки свой урожай.
Когда все три тыквы поспели, они бережно сорвали их и решили распилить, чтобы сделать кувшины для воды. Но только они распилили первую тыкву, как из нее посыпались всякие кушанья - такие вкусные, что просто таяли во рту. Все сто болезней излечивались от этих кушаний - вот какие они были!
Распилили вторую тыкву - и появились из нее разные одежды. Каких только одежек тут не было! Вся семья Хын Бу оделась с головы до ног.
Распилили третью тыкву - заблестели перед ними груды золота, серебра, засверкали драгоценные камни.
Но удивительнее всего было то, что сокровища в тыквах не уменьшались, сколько их ни брали. Казалось, их становилось даже больше.
Теперь Хын Бу и его семья ни в чем не нуждались и были счастливы. Выстроили они себе новый просторный дом под черепицей. Не забыли и ласточек - устроили на крыше уютные, загнутые по краям карнизы для их гнезд. С тех пор в Корее все так делают. Была теперь у Хын Бу земля, были сады. Его жена, дети и сам он усердна работали, так как все они любили труд и не привыкли к безделью. Осенью крыша их дома краснела от перца и желтела от тыкв.
Счастливый Хын Бу охотно помогал всем беднякам, которые просили у него помощи.
А Нор Бу, старший брат, от жадности и злости спать перестал. Как это так: нищий Хын Бу стал богатым! А тут еще сварливая жена не давала покоя. И вот пошла она к Хын Бу, чтобы выведать, откуда у него такое богатство.
Вошла в его новый, нарядный дом да так и затряслась от жадности. Губы поджала, вертит головой из стороны в сторону. Жена Хын Бу угостила ее, а сам Хын Бу - человек простодушный, да и скрывать ему нечего было - поведал ей всю историю с ласточкой.
Жена Нор Бу чуть не лопнула от злости. Поспешно вернулась она домой и рассказала обо всем своему мужу. Прибавила при этом, каких трудов ей стоило все разузнать. Хын Бу, мол, зазнался и не то что в дом - к дому близко ее не подпустил. Но все-таки она выведала, откуда у него богатство.
Тут они послали тысячу проклятий и Хын Бу, и его жене, и детям.
Старший брат Нор Бу с нетерпением стал ждать наступления весны.
Но вот и весна пришла. Опять прилетели ласточки. Под крышей дома Нор Бу ласточка слепила гнездо.
Скоро в гнезде появились птенцы.
Как-то раз ласточка улетела за кормом и птенцы остались одни. Богач Нор Бу залез в гнездо и убил птенцов. Лишь одного птенца оставил Нор Бу, но переломал ему ноги... Потом стал лечить его. А когда вылечил, выпустил на волю и сказал:
- Лети куда хочешь, только не забудь: ведь я тебя и лечил и кормил. За доброту мою ты должен щедро заплатить мне. Еще сделай так, чтобы Хын Бу опять стал бедняком, а богатство его перешло ко мне.
Улетел птенец в свою страну. Там рассказал он обо всем ласточкам, и они решили наказать злого Нор Бу. Вновь пришла весна. Прилетели ласточки в деревню, где жили братья Хын Бу и Нор Бу. Нор Бу давно уже сидит у своего дома. Ему не нужно работать - он богат. И вот сидит он в своей волосяной черной шапке и курит маленькую медную трубочку на длинном, тонком чубуке. Лицо его лоснится, заплывшие жиром маленькие глазки закрываются от удовольствия... Нор Бу мечтает о новых богатствах.
Вдруг прилетела и закружилась ласточка, бросила перед ним семечко тыквы и улетела.
Нор Бу дрожащими руками поспешно схватил семечко и, озираясь по сторонам, чтобы никто не увидел, посадил его у своего дома. Вокруг привязал на цепи собак, чтобы никто не мог и подойти к ростку тыквы.
Очень быстро росла тыква. Так же, как тогда у Хын Бу, она покрыла своими стеблями и листьями всю крышу дома, обвила все кругом.
Наступила осень, на крыше Нор Бу поспели три огромные тыквы. Нор Бу сорвал их темной ночью и стал распиливать. Тут же, вся дрожа от жадности, стояла его жена.
Распилил Нор Бу первую тыкву - поползли огромные, чудовищные гусеницы и принялись пожирать его поля и сады.
Не успел он распилить вторую тыкву, выскочили морские разбойники, отобрали все богатства Нор Бу и быстро уплыли за море.
Нор Бу поспешно распилил третью тыкву - и вдруг из тыквы вырвалось страшное огненное пламя. Сгорели в этом пламени жадный богач Нор Бу и его злая жена.
Тут и сказке конец. | |
Сказка № 3592 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Происхождение ныне царствующих маньчжурской и корейской династий.
В провинции Хон-чион, в округе Хориен, в деревне О-це-ами, жил Цой [предводитель дворянства], и у него была молодая дочь Цой-си [дочь Цоя].
Однажды, проснувшись, она ощупала возле себя какого-то мохнатого зверя, который сейчас же уполз.
Она зажгла лучину, но в комнате никого не оказалось.
Она рассказала об этом родителям, и, после долгого совещания, было принято следующее решение. Если еще раз зверь придет, то она, притворившись спящей, привяжет к его ноге конец клубка длинной шелковой нитки.
Так Цой-си и поступила.
Когда настал день, то ниточка привела отца Цой-си к озеру, которое называется Хан-тон-дзе-дути.
Нитка уходила под воду, и когда отец потянул за нитку, на поверхности всплыл бобер, опять нырнул и больше не появлялся, а нитка оторвалась.
Через десять месяцев Ной-си родила мальчика, цветом кожи до того желтого, что его назвали Норачи [рыжий].
Он вырос, был нелюдим и кончил тем, что, женившись, поселился на озере своего отца, потому что бобер и был его отец. Он любил воду и плавал, как и отец его, бобер.
Однажды родоначальник рода Ни-чай [родоначальник теперешней маньчжурской династии], из Когнского округа, деревни Сорбой, увидел во сне, что из озера, где жил бобер, вылетел в небо дракон, а явившийся в это время белый старик сказал ему:
- Это умер бобер. Кто опустится на дно озера, где стоит дворец бобра, и положит кости отца своего в правой комнате от входа, тот будет китайским императором, а чьи кости будут лежать в левой комнате, тот будет корейским.
Проснувшись, Ни-чай вырыл кости своего отца и с Тонгамой [зарыватель костей] и с костями отца отправился к озеру Хан-тон-дзе-дути.
Но так как Ни-чай не умел плавать, то он и просил Норачи положить кости его отца во дворце бобра. При этом Ни-чай обманул Норачи.
- Я открою тебе все, - сказал Ни-чай, - там две комнаты: правая и левая. Чьи кости будут лежать в правой, тот будет корейским императором, а чьи в левой - китайским. Положи кости отца своего в левой, а с меня довольно будет и корейской короны.
Так Ни-чай хотел обмануть Норачи.
Но Норачи поступил как раз наоборот, а на вопрос Ни-чай, зачем он так сделал, сказал:
- Для твоего же рода лучше так, а мне просто больше понравилась правая комната.
Ни-чай должен был помириться с своей долей и просил Норачи о вечной дружбе между их родами. Норачи согласился.
Прошло еще время, и у Норачи родились один за другим три сына. Третий, Хан, имел страшное, волосами обросшее лицо, а взгляд такой, что на кого он смотрел, тот падал мертвый.
Поэтому он никогда не выходил из комнаты и всегда сидел с закрытыми глазами.
Ни-чай умер, а сыну его приснился сон, что в колодце, близ озера Хан-тон-дзе-дути, лежит китайская императорская сабля. И опять белый старик сказал ему:
- Владелец этой сабли - китайский император.
Поэтому, проснувшись, сын Ни-чая отправился к озеру, нашел там колодезь, а в нем саблю.
Так как все уже называли Хана будущим повелителем Китая, то сын Ни-чая задумал убить его этой саблей.
Пользуясь дружбой отцов, он пришел к Норачи и стал просить его показать ему Хана.
Напрасно Норачи отговаривал его, представляя опасность. Сын Ни-чая настаивал, и в силу дружбы Норачи не мог ему отказать.
Но, когда сын Ни-чая вошел в комнату Хана и тот открыл глаза, хотя и не смотрел ими на гостя, сын Ни-чая так испугался, что положил саблю к ногам Хана и сказал:
- Ты император, тебе и принадлежит эта сабля.
Хан, ничего не ответив, закрыл глаза, а Норачи поспешил вывести своегогостя из комнаты сына.
- Я знаю своего сына, - сказал Норачи, - спасайся скорее. Я дам тебе его лошадь, которая вышла к нему из озера и которая бежит тысячу ли в час.
[Ли - приблизительно треть версты.]
Сын Ни-чая вскочил на эту лошадь и скрылся, когда с саблей в руках вышел из своей комнаты Хан.
- Где тот, кто принес эту саблю? - спросил он отца.
- Он уехал.
- Надо догнать его и убить, чтобы преждевременным оглашением не испортил он дело.
Хан хотел сесть на свою лошадь, но оказалось, что на ней-то и исчез uость.
- Тогда нельзя медлить ни минуты!
И, собрав своих маньчжур, Хан двинулся на Пекин.
Он и был первым императором из маньчжуров.
Он настроил множество крепостей, и камни для них из моря подавал Натхо, тот самый Натхо, который выбросил камни для знаменитой Китайской стены. А когда спросили, кто из моря подает камни, Натхо только на мгновение высунул свою страшную голову из воды.
Художник, бывший здесь, успел все-таки срисовать его, и с тех пор голова Натхо, вместе со священной птицей Хаги (аист), служит украшением входов в храм. | |
Сказка № 3591 | Дата: 01.01.1970, 05:33 |
|---|
Есть в городе Кенджу большой колокол. Называют его колокол Эмиллэ. Вот какую грустную историю нам рассказали о нем.
Было это давно. Король Кендок, тридцать пятый король Силла, задумал отлить большой колокол в память об отце, короле Сондоке. Но столько понадобилось времени на отливку, что Кендоку пришлось завещать довести до конца это дело своему сыну Хегону. Полный решимости выполнить последнюю волю отца, Хегон издал указ о сборе меди на колокол. За это взялись буддийские монахи. Они ходили из дома в дом и в короткий срок собрали целую гору меди - простые люди с почтением относились к ученикам Будды и охотно давали сколько могли. И вот отлили наконец огромный колокол и по приказу короля водрузили на крышу монастыря Пондокса. Но странное дело: колокол не звонил, сколько в него ни ударяли, лишь издавал слабый треск.
Опечалился король: не дурной ли это знак? Встревожился настоятель монастыря - может быть, он согрешил, оттого и не звонит колокол?
Но вот однажды настоятелю приснился удивительный сон. Явился к нему старец, белый как лунь, и спрашивает:
- Узнаешь меня?
- Нет, впервые вижу.
- Я дух колокола. Знаешь, почему колокол не звонит?
- Откуда мне, ничтожному, знать?
- Тогда слушай. Одна женщина, когда монах к ней пришел за медью,
сказала ему: “Нечего мне вам дать, разве что этого младенца”, - женщина держала на руках девочку. Женщина, разумеется, пошутила, но что сказано, то сказано: ребенка надо было взять. А монах не взял. Значит, вы обманули Будду. Вот отчего не звонит колокол. Надобно разбить его, расплавить, бросить туда ребенка, а потом снова отлить. Лишь тогда по-настоящему зазвонит-зарыдает колокол. И чем быстрее вы это сделаете, тем лучше.
Монах не мешкая рассказал свой сон королю. Тот разгневался на нечестивую женщину и приказал отнять у нее ребенка. На следующий день к женщине явился монах с королевским указом и говорит:
- Помнишь, я приходил к тебе за медью для колокола?
- Да, помню.
- А помнишь, что ты тогда сказала?
- Сказала, что у нас нет ничего такого, что могло бы пригодиться для колокола.
- А еще что?
- Да ничего особенного.
- Ты сказала, что ничего не можешь дать, разве что своего ребенка.
- Да ты рехнулся, старик, ведь я пошутила! - возмутилась женщина.
- С Буддой не шутят, так что отдай ребенка, которого обещала, - стоял на своем монах.
- С Буддой, конечно, не шутят, но и напраслину возводить нечего! - крикнула женщина.
- Ты должна сдержать обещание, - твердил монах.
- Вон отсюда, изверг! - вопила женщина, всячески понося монаха. Но тот
силой отнял ребенка. Колокол разбили, расплавили, в расплавленный металл бросили девочку и отлили новый колокол, такой же большой, как и прежний. И зазвенел протяжно колокол, заплакал, застонал. И в каждом стоне слышалось
“эми-ллэ”, “эми-ллэ”.
Это укоряла свою мать девочка за то, что та ее сгубила.
Вот почему и стали называть этот колокол Эмиллэ.
[Эмиллэ - букв.: из-за матери.] | |
|
